Сердце некроманта - страница 12

Так и не переступив через порог, я направилась к лестнице, что вела в сторожевую башню на крыше. Я уже была там один раз, и красота открывшегося вида захватила меня. Может быть, сейчас она поможет успокоиться, собрать разбегающиеся мысли?

— Не помешаю? — неуверенно спросила я, остановившись у входа в башню.

Светловолосый мужчина в облачении инквизитора обернулся.

— Нет, что ты, совсем наоборот.

Брат Михаэль был еще совсем молод, всего лет на пять старше меня, но успел снискать себе славу одаренного проповедника.

— Подойди, не смущайся.

Он приветливо улыбнулся мне. Я вспомнила случайно услышанный в трапезной разговор — дескать, брат Михаэль хорош не своим красноречием, а слащавым лицом, впечатляющим богатых вдовушек, которые потом щедро жертвуют храму.

Я прогнала из головы гадкую сплетню. Не было в облике брата ничего слащавого — просто милый и хорошо воспитанный парень.

— Я и не смущаюсь. — Я подошла к парапету, ограждавшему башню. — Как же красиво!

Главный храм Фейрита возвышался над всей столицей. Возможно, королевский дворец превосходил его высотой и богатством, но храм выстроили на холме. Отсюда, со смотровой башни, дворец, довлевший над окружающими его кварталами, казался ниже дома божьего.

И все равно он был прекрасен. Сейчас с высоты и издалека дворец выглядел не как твердыня, способная устоять против орды демонов, но изящным, словно сотканным из света видением. Такими же светлыми и изящными казались окружающие его кварталы.

— Красиво, — согласился брат Михаэль, подходя ко мне сзади и кладя руки на парапет по обе стороны от моей талии. — Отсюда не видно ни куч мусора, ни потоков и нечистот в бедных кварталах.

6. 6

Напоминание о завтрашней казни заставило меня содрогнуться.

Или мне просто стало не по себе от позы брата, слишком напоминающей объятья? Наверняка он не имел в виду ничего дурного, но ни один мужчина никогда не оказывался так близко ко мне. Если не считать отца когда-то, в детстве.

И Дитриха сегодня. Да что же это такое, все мысли об одном!

— Зачем думать о нечистотах и гниющих трупах, когда можно подумать о красоте мира и величии господа, создавшего его?

Я попыталась отодвинуться, но руки по обе стороны от меня не шелохнулись. И попросить было неловко — ведь меня никто не касался и вроде бы ничего плохого не делал.