– Вы со мной, идём проверяем, нет ли там угрозы с той стороны.
Если всё в порядке – присоединимся к обороне.
На всё про всё у Зиновия ушло едва ли секунд двадцать. Мы
опомниться не успели, как он уже мчался в сторону барака. Мы же
направились к небольшому оврагу, где разместились порядка сорока
человек. Они лежали, уткнувшись лицами в землю и заложив руки за
головы.
– Костя! – взревел один из гвардейцев. Я его сразу узнал – это
был мой старый знакомый Михаил. – Костя, меня тут как салагу мордой
в пол упёрли! Что за дела? Это что такое получается? Нас едва не
взорвали, тут вообще какая-то жесть происходит! Куда нас Злобин
отправил – подыхать, что ли? Что здесь за беспорядок творится?
– Рот закрой, – спокойно заявил я, но таким тоном, что Михаил
тут же осёкся. – Радуйся, что вас вывели из бараков, иначе бы
сейчас кишки собирали. Теперь быстро поднимаетесь, вооружаетесь,
идёте на подмогу наёмникам.
Михаил стал подниматься, злобно зыркнув в сторону ухмыляющегося
Медведева.
— И без лишних эксцессов и сюрпризов – сами виноваты, что
нарвались. Нормально бы встретили людей, не было бы такой проблемы,
— продолжил я. — А вообще стыдно должно быть, что вас, гвардейцев
графа, обезоружили и обезвредили какие-то там наёмники. Придётся
заняться вашей боевой подготовкой лично, – посулил я.
– Да ты чего?! – зарычал Михаил. – Нас взяли безоружными! И ты
всерьёз сейчас мне об этом говоришь?
– Это позор, — твёрдо заявил я. — Гвардеец спать должен в
обнимку с винтовкой. Когда это всё закончится, лично доложу обо
всём Злобину, чтобы он знал, кого он мне послал. Это не помощь, это
вредительство какое-то, – холодно произнёс я.
Михаил, который поднялся с земли, сплюнул.
– Ладно, разберёмся. Не кипишуй, – произнёс он, явно стараясь
сгладить конфликт. – Гвардия, подъём! Хорош прохлаждаться!
Гвардейцы, недовольно бурча, принялись подниматься на ноги. Они
отряхивались и поглядывали недобро на Михаила, на Медведева и на
десяток наёмников, что держали их под прицелами до этого.
Настроение у всех было паршивое – никому не нравилось оказаться в
роли пленных.
Я повернулся к Медведеву, который стоял рядом с каменным
лицом.
– Была необходимость в таких воспитательных мерах? – спросил я
его.
– Поверьте, ваше благородие, была, – ответил он. – Слишком уж
борзые эти гвардейцы Злобина. За языками не следят, ведут себя как
голытьба деревенская. Надо было научить их уму-разуму. И вы верно
говорите – хорошая подготовка не помешает. Я этим лично
займусь.