– А мы вам не подчиняемся, а графу Злобину! – заявил было
Михаил.
Медведев одарил его таким взглядом, что у Михаила тут же язык
свело.
– А это не важно. Раз вы здесь, я должен понимать, что за моей
спиной надёжные воины, а не шантрапа, которая позволит себя
разоружить и будет валяться как дохлые кильки! – Медведев набирал
обороты, голос его становился всё более грозным. – Меня бы одного
хрен взяли, а вас – четыре десятка человек! – Он жестко ткнул
пальцем в сторону гвардейцев. – А ну быстро за оружием и в бой!
Медведев ревел так, будто хищник, подаривший ему имя, вселился в
него. Наёмники молча расходились по позициям, а гвардейцы Злобина,
что до этого выпячивали грудь, думая, что барин пришёл и сейчас
наведёт порядок, быстро приутихли и вслед за Медведевым побежали к
оружейной. Вернее, к тому, что от неё осталось – всё-таки
заминировали там всё на славу.
Я же спокойно подошёл к Медведеву.
– Уверен, что в этом была такая необходимость? Всё-таки унижать
гвардию не стоит, тем более чужую.
– Этим точно будет полезно. Воин должен быть воином в первую
очередь, а эти как белоручки себя ведут – только гонор один, –
произнёс он твёрдо. – Несколько парней попытались оказать
сопротивление, но когда основная масса начала капитулировать, и те
сникли. Дух должен коллективно зарождаться, понимаете? Я с этим
разберусь, такого больше не повторится. Я лично за этим прослежу, –
произнёс он с железной уверенностью.
Я покивал, размышляя о том, что в его словах была своя правда. В
конце концов, если эти люди должны прикрывать мне спину, лучше,
чтобы они знали цену боя уже сейчас, а не в самый критический
момент.
— У Линдермана в отряде есть лекари? — бросил я Медведеву, едва
переведя дух. — Надо проверить, вдруг остальные слуги тоже
живы.
Медведев лишь коротко кивнул и бросился туда, где, судя по
всему, допрашивали служанок. Его тяжёлые шаги гулко били в
землю.
Тем временем слуга уже пришёл в себя. Его щеки налились
румянцем, а сам он выглядел вполне... живым. По крайней мере, не
был похож на живого трупа, каким казался ещё несколько минут назад.
Грудь поднималась и опускалась в ровном ритме — добрый знак.
Я истинным взглядом обследовал и другие тела. К моему удивлению,
двое из них были бесцветными — будто какие-то предметы или засохшие
деревья, лишённые жизненной силы. Ещё двое светились серым, явно
отличаясь от общей картины мертвенности. Это была Динара и ещё один
слуга-мужчина.