Талантливый
восточник и до этого был силен, на уровне Ратников и Самураев, а то
и выше. Но сейчас в его пустых глазах бурлила чуждая ему энергия.
Сминающая волю и дающая силу заемная энергия «Видящих», которую
Тадао был готов обрушить на меня, держа перед собой свой верный
боевой яри.
— Ну нет,
приятель, ты не в ту сторону воюешь, — покачал я головой и
приказал, — оборви.
Вспышка Тьмы, и
Тадао вдруг остановился.
Его пустые глаза
обрели ясность. Он недоуменно посмотрел на меня, потом на
напитанный под завязку водной энергий боевой яри. И синхронно с
этим, монахов за его спиной пошатнуло, а стоящий по центру и вовсе
с хрипом припал на колено.
— Маркус? —
удивился восточник, — что ты тут делаешь…
Но ответить я не
успел.
Осознавшие, что их
марионетка вместе с шансом внезапной атаки потеряна, культисты
сделали свой ход.
Тадао находился в
шоке. Мягко говоря.
Последнее, что он
помнил, это обычный день. Обычное утро, в которое он привычно
отрабатывал накопившиеся за ночь дела. На посту нового Старейшины,
Тадао взял ответственность за город и жителей на себя. Управлял
делами, помогал нуждающимся, всеми силами пытался наладить жизнь
людей на вверенной ему территории.
И, надо признать,
все шло хорошо. Восстановление города шло опережающими темпами.
Последствия разрушения Храма и потопов оказались не очень
серьезными, а жертв среди горожан практически не было.
Оставался вопрос с
внешней безопасностью границ и стен, но его с лихвой закрыл
присланный Маркусом отряд. Да, они были наглые, эксцентричные и
добрая половина жалоб горожан приходилось на действия этих
Имперцев, однако все перекрывало одно «но».
Они были надежными
бойцами. Казалось бы, приехала всего небольшая группа одаренных со
скандальной своевольной аристократкой, но с тех пор, как они здесь,
на территорию не проникло ни одного шпиона, а твари даже близко к
стенам не подбирались, несмотря на возросшую активность красной
зоны и бушующие метели.
Только этой
горсткой людей Тадао с лихвой закрывал все потребности по
безопасности и это позволяло ему сконцентрироваться на внутренних
проблемах города, которых было немало.
И вот, в один из
дней, в утренний час приема просителей, к нему на аудиенцию пришел
странный парень. Тадао не мог сейчас даже вспомнить его просьбу…
или голос, но он очень хорошо запомнил его лицо.