- Откуда ты здесь? – Еще раз задал я вопрос.
- Живу. – Ответила девушка, несколько потупившись.
- А, мама Глаша, - я всегда называл нашу кухарку именно так. –
Дядька Никанор? – Так звали отца девушки.
- А, нет, не мамы, ни тяти. – Ксюха поднесла к лицу ладони и
расплакалась. Приобняв девушку за плечи, я прижал ее к себе, и
постарался успокоить. Саня не отстранилась от меня, и одно это уже
было хорошо. Зато я услышал ее историю, которая потрясла меня, до
глубины души.
Как оказалось, после того, на меня отправили с корпусом во
Владивосток, в город вскоре пришла новая власть, и наш дом забрали
под какую-то контору, а вся прислуга, хотя там и было-то всего две
семьи, просто оказалась на улице. Хорошо у дядьки Никанора, имелся
небольшой домик в Верхней Пади, оставшийся от родителей, и семья
смогла переехать туда. А куда отправилась семья нашего кучера,
осталось неизвестным.
И вроде бы все наладилось, отец ходил на охоту, ловил рыбу, мать
продавала ее на местном рынке, что-то имели с огорода, и в
общем-то, как-то выживали, но в какой-то момент, из-за приезжих
киргизов, которые довольно часто приезжали в Омск на заработки, в
деревне вспыхнула какая-то хворь, и люди стали гибнуть целыми
семьями. А новая власть, вместо того, чтобы оказать хоть какую-то
медицинскую помощь, просто оцепила деревню войсками, и никого из
нее не выпускала. Первой, преставилась мама Глаша, едва ее
похоронили, заболел отец, девушка каким-то чудом, пока еще
оставалась не зараженой, и дядька Никанор, как-то ночью, поднял
свою дочь из постели, провел закоулками к Иртышу, сложил в свой
ялик все что мог собрать, добавил к вещам свою старую берданку, и
весь охотничий припас, усадил в ялик дочку и оттолкнул от берега,
строго на строго, приказав, плыть отсюда подальше, и ни в коем
случае, никому не говорить о том, что она жила в Верхней Пади.
Сашка, хоть и не хотела ни в какую, оставлять отца одного, но
пришлось это сделать, да и прекрасно понимала, что отец, таким
образом спасает ее от смерти. В Кокшенево жила тетка, троюродная
сестра отца, вот и направилась туда в надежде получить помощь. Тем
более, раньше, тетка не однажды приезжала в Омск, и всегда ее
привечали со всем радушием, и никогда не отпускали без
подарков.
Уже через год-полтора, до нее дошли слухи о том, что деревню
сожгли, а тех кто еще оставался жив просто застрелили. С одной
стороны, это может быть и правильно, ведь в противном случае хворь
могла перекинуться на город, и тогда вообще приключилась бы беда.
Но все равно было обидно. Особенно вспоминая то, что подобное
случалось и раньше, еще при царе, но тогда, вместо солдат в одну из
деревень нагнали целую кучу студентов медиков. Жителям это может не
особенно и помогло, но хотя бы кто-то, да выжил. Сейчас все было
наоборот, хотя власть во все горло кричала за народ, а как дошло до
дела, просто уничтожили этот народ и на том успокоились.