— Сдавал, — кивнул Коля. — И
опечатывал дверь, всё как положено. Вот этой личной печатью.
Он достал связку ключей и показал
небольшой металлический кругляш — размером с пятак, с рельефным
номером. Таким делают оттиск на пластилине, когда закрывают сейфы и
режимные кабинеты.
— И когда пришёл утром, дверь была
опечатана?
— Ну да… «Пломба» стояла.
— А теоретически, — медленно
проговорил я, — зайти под чужим логином можно с любого компа?
— Ну… — замялся Шульгин. — Наверное,
да. Если знаешь пароль, можешь сесть где угодно. Только палиться
неохота, потому, скорее всего, заходили с этого компа. Тут вся
история чисто выглядит. Плюс, если зайдёшь с другого, можно
вычислить по IP или внутренней сети, я не спец, конечно… Но думаю,
старались следов не оставить.
Мысли летали на бешеной
скорости.
— А оттиск ты сверял? Своей печати?
На двери утром…
— Да кто их всерьёз проверяет? —
развёл он руками. — Там в пластилине еле-еле отпечатывается. Мне
всегда казалось, что это для галочки. Ну, требуют — ставлю. Главное
же — чтобы было.
— Херово дело… — пробормотал я,
поджав губы.
В кабинете, выходит, могли копаться
ночью.
— Никому ни слова, понял? — глянул я
строго. — Ни в курилке, ни в дежурке. Пока не разберусь, молчи.
— Лады… — Коля закивал, видно было —
сам не свой.
Допуск к базам — дело серьёзное. Я
уже взялся за ручку двери, когда он задал вопрос:
— Макс, а что ты вообще у Егорова
искал-то?
— Знал бы… — я многозначительно
хмыкнул. — Быстрее бы нашёл.
И, не оборачиваясь, вышел из
кабинета.
— Пока… — донеслось мне в спину,
слабо, почти вполголоса.
***
Я спустился в дежурку. Там, как
водится, нес службу бессменный Ляцкий — Фомич. Казалось, он вообще
не уходит с поста, так и живёт здесь, питается сводками,
ориентировками и телефонными звонками, будто какой-то дракон в
будке-пещере. Лето, время отпусков, народ разбегается, а этот всё
здесь. Неубиваемый.
— Привет, Максим! — поднял глаза от
бумаг дежурный. — Слыхал, ты на больничном? Молодой ещё, а уже
болезный! Вот пошла молодежь… Я вон, тридцать лет тут, и ни одного
бюллетеня!
— Не бреши… Привет, Фомич… — хмыкнул
я. — А кто сказал, что я не работаю?
— Да замполит ворчал, — махнул рукой
Ляцкий, явно раздражённый. — Зуев наш. Вчера был ответственным от
руководства, ну и мозги мне выжрал дочиста. Всё приставал: «А
расскажите, товарищ дежурный, статью применения табельного оружия,
вплоть до запятых!» А мне-то что до этих запятых? Я тут за стеклом
сижу тридцать лет, пистолет — как элемент формы. Раз в две недели в
тир на стрельбы, да после — почистить.