Я лишь поджимаю губы. Намереваюсь уйти,но Ивиллина хватает меня за руку и шипит:
- Не смей, слышишь? Не разрушай то, что я так долго выстраивала. Это мой сын!
Я лишь рассеянно киваю. Отчего-то так за Дэйрана больно становится. Собственная мать скрывает от него правду. Да такую, что мурашки бегут по спине. О'Шерр не тот от кого стоит вообще что-либо скрывать. Иначе будет взрыв.
Сын императора Ардарии. Бастард. Который не знает этого...
Как она может скрывать? Зачем? Почему?
Много вопросов к этой женщине. Но кто я, чтобы осуждать ее? Я и сама совершаю ошибки. Каждый из нас грешит. И понять нас вряд-ли сможет тот, кто подобное не пережил.
- Ивиллина, отпустите мою руку, - сухо произношу, и женщина отступает.
- Не смей ему говорить, девочка!
Не отвечаю ей ничего. Обещать я не хочу. Но и выдавать чужие секреты права не имею.
На следующий день прошу служанку принести мне завтрак в покои. С тоской смотрю на сад. Со вчерашнего вечера голову не покидает шокирующая правда об О'Шерре. Знает ли сам император? Почему его истинная живёт здесь, как отшельница?
Стук в дверь выводит из размышлений . Думая, что это прислуга, спешу отворить дверь.
Но это Ивиллина.
- Поговорим? - сухо произносит женщина, входя в мои покои и закрывая за собой дверь. Магией ставит полог тишины.
Рукой указываю на диван, предлагая сесть.
- Для начала, Я расскажу тебе предысторию, - начинает женщина, смотря в окно. Руки складывает на коленях.
Я сажусь на другой конец дивана.
- Арлин, император Вальмон свою метку закрыл. Он отдал мне печать для закрытия моей метки, но я не стала. Я любила Вальмона всю жизнь и люблю по сей день. Но он отказался от меня ради императрицы. Он не стал ничего менять. И меня сослали сюда.
Она говорит это таким безжизненным голосом, что я невольно ощущаю сострадание к ней.
- Почему Вы это скрываете от Дэйрана?
- Потому, что Вальмон не захотел признавать сына. Вернее, он признал, но между нами. Поэтому мы живём на территории резиденции императора. Если Дэйран узнает, что я была Истинной императора, что я не любила того, кого он считает всю жизнь своим отцом, то будет в ярости. Он и так считает, что я предала память Беркуса. Если он узнает, что император его настоящий отец, то придет в ярость. Он убьет нас всех. Действительно убьет, понимаешь?
Она понижает голос до шёпота. Теперь смотрит мне в глаза. В ее карих отражается искренний животный страх.