Тимоха,
выдав столь длинную речь с надеждой уставился мне в глаза как
преданная собака. Понятно… не хочет хорошее место потерять.
Насколько я помню прошлогодний разговор с Матвеем, он взял эскимоса
на работу из-за знакомства с его отцом и считал, что чуть ли не
юродивому помог. Эскимосу (или кто он там?) работу приказчиком у
купца найти сейчас совсем не просто. Их то и за людей сейчас не
всегда считают…
- Ладно
Тимоха, мне надо это всё переварить. – Я сейчас был не готов
принимать какие-то решения – Обмозговать всё надо.
- Оно и
правильно! Оно и понятно! – Закивал головой мой собеседник – С
кондачка то оно решать неправильно. Но если что, то я готов! Не
сомневайтесь! Я всё знаю, чего и как! С Матвеем Кузьмичом рука об
руку как братья были! Столько лет всегда вместе! Считай тоже
родственника потерял!
Из узких
глаз приказчика полилась скупая мужская слеза. Он явно горевал
искренне, только вот не понятно по кому или чему. То ли и правда по
Матвею убивался, то ли по возможной потере рабочего
места.
«Единорог»
отплыл из фьорда уже на следующий день. Разгружается нам не
пришлось, погрузка тоже не намечалась. Единственное, что мы приняли
на борт, так это моё похудевшее тело, мои нарты, трёх оставшихся в
живых ездовых собак во главе с Маньяком, и собранные мною отчеты с
дневниками и фотографиями. Направились мы в Данию, так как
заказчика на месте не оказалось, груз требовалось вернуть в
компанию, организовавшую перевозку, а заодно и получить деньги за
фрахт вместе с неустойкой за изменение маршрута и дополнительный
морской переход. Тимоха оказался полезным человеком, и
действительно знал все расклады, так что я с чистой совестью ровно
через два дня подтвердил ему свою готовность оставить его на
службе, если он покажет себя в этом плавании и выбьет из
американцев долги.
«Единорог»
был бывшим звероловным судном, на котором Матвей ходил бить всех и
кого придется. Тюленей, нерп, моржей, котиков, китов – всё что
попадалось ему на пути, становилось его добычей. Предназначенный
для походов в суровых северных морях, корабль был крепкий и сбитый,
хорошо держал волну и был довольно маневренный. Команда судна из
шести человек, с легкой руки Тимохи, сразу же приняла меня как
хозяина корабля и своего работодателя, и иначе как Иссидор
Константинович, ко мне никто не обращался. Плохо перенося качку, на
всем пути к Дании я практически не вылазил из каюты Матвея, которая
досталась мне по наследству вместе с кораблем. Я старался отвлечься
работой, и всё время проводил за крошечным секретером, доделывая
свой отчет и систематизируя материалы. Спасибо бедолаге Томасу,
который научил меня всему этому.