Проснулся от хлопка. Слабого и негромкого, но вполне
достаточного, чтобы его вышвырнуло с грязного дивана, вжало в
землю, заставило дрожать и мямлить. Как-будто он снова оказался
там, на войне, и ему снова нужно было сражаться за свою
жизнь.
Спустя пару секунд он взял себя в руки, задышал, и
подсознание нашептало ему: «расслабься парень, кто-то из твоих
новых приятелей разбил бутылку на улице, тебе нечего боятся. Ты
дома. Никто за тобой не идёт».
И он расслабился. Оказался не готов к нападению. Даже
гулкие шаги в тяжёлых армейских ботинках ничего не всколыхнули в
его обдолбанном и сонном сознании. Люди в масках вломились в его
уютный притон и положили конец затянувшемуся отпуску. Целью был
только он. Руки вывернули так, что ещё немного, и они бы выскочили
из суставов. Связали, напялили мешок на голову, бросили в машину и
долго везли куда-то. Не били и не разговаривали. Да и не надо было
— под дозой он и слова-то не смог вставить, не то что мешать
им.
Пришёл в себя уже голым, под бесконечным ледяным
душем. Те, кто это делал, были профессионалами. Никакой жестокости,
всё точно рассчитано и под полным их контролем. Два удара дубинкой
по икре, тычок в живот, и вот он натягивает больничную сорочку.
Строгий взгляд — и он не сопротивляется, пока врачи фиксируют его
на койке и подключают капельницу. Сил огрызаться не
было.
Ломать начало через сутки. И до этого были попытки
завязать, но проходить через такое… это было сильнее его. Лучше
никогда не слезать. Героин захватывает тебя раз и навсегда,
достаточно лишь одного свидания.
Тебя рвёт, выкручивает в разные стороны болью и
спазмами, ты кричишь и мечешься, будто тебя режут наживую. Всё
путается и смешивается в один повторяющийся день. Более сильные
личности ломались, пытаясь пройти через это. Превращались в жалкие
подобия самих себя. Или же в них открывались настолько
отвратительные стороны, что даже самые близкие и родные люди
переставали их узнавать. Обезумевшие от болей, ослепшие и
оглохнувшие в нескончаемой агонии, готовые на любые, самые
бесчеловечные и жалкие решения. Лишь бы прекратить это, хотя бы на
секунду.
Чудом он не опустился до такого. Не умолял, не
просил пощады, не плакал. Самая маленькая в мире капелька
достоинства всё ещё оставалась в нём, и он цеплялся за неё из
последних сил.