Первого мертвеца он почувствовал ещё на рассвете третьего дня.
Где-то в глубине промёрзшей земли что-то шевельнулось,
откликнувшись на его присутствие. Он остановился и закрыл глаза,
позволив своему новому чувству развернуться во всю мощь. Это было
похоже на тёплую волну, исходящую из самой сути его существа,
волну, что искала и находила всё мёртвое в радиусе многих лиг.
Земля под его ногами затрещала, и из-под снега показались
костлявые пальцы. Древний скелет, возможно, принадлежавший
одичалому, что замёрз здесь много зим назад, медленно поднимался на
ноги. Пустые глазницы уставились на своего нового господина, и
мертвец склонил голову в безмолвном поклоне.
— Иди за мной, — прошептал он, и его голос прозвучал как треск
льда на весеннем озере.
Мертвец послушно встал в строй позади него, и они двинулись
дальше на север, туда, где холод становился ещё более жестоким, а
земля ещё более безжизненной.
С каждым шагом их становилось больше. Аура власти, исходящая от
него, пробуждала всех, кто когда-либо умер в этих краях. Из
курганов поднимались воины Первых Людей с бронзовыми мечами в
руках. Из расщелин скал выползали останки одичалых, замёрзших во
время неудачных набегов. Где-то в глубине леса шевелились кости
гигантов — древних существ, что некогда правили этими землями.
Он чувствовал каждого из них. Их тупую, животную преданность. Их
готовность идти за ним на край света. Они не думали, не
сомневались, не боялись. Они просто были — его армией, его волей,
продолжением его самого.
Иногда он останавливался на вершинах холмов и оглядывал свои
владения. Бесконечные снежные поля, чёрные леса, где между
деревьями мелькали синие огоньки мёртвых глаз. Горы вдали, чьи пики
терялись в низких облаках. И повсюду — тишина. Такая полная, такая
абсолютная, что казалось, мир задерживает дыхание.
Но он знал, что это обман. Под снегом кипела особая жизнь —
жизнь смерти. Каждый его шаг пробуждал новых слуг. Каждый вздох
наполнял воздух ледяной магией, что превращала этот край в его
королевство.
На седьмой день он дошёл до древнего кладбища. Оно раскинулось в
долине между двух хребтов — сотни каменных плит, покрытых рунами
Первых Людей. Здесь покоились воины, короли, жрецы — все те, кто
жил и умирал за тысячи лет до того, как южане пересекли Узкое
море.