— Надеюсь, однажды ты поверишь, что
Бог любит тебя, — сказал отец Доминик.
На эти слова Снейп не сумел сдержать
кривой усмешки. Дамблдор тоже часто упоминал любовь в паутине своих
липких речей. Вот только Северус чувствовал, что директор ценит
лишь интриги и победы в грандиозных шахматных партиях.
— Вы говорите любовь, сэр? «Сила,
одновременно более чудесная и более ужасная, чем смерть, чем
человеческий разум, чем силы природы…» — процитировал он на память
слова Дамблдора.
— Это плохое сравнение, — осуждающе
покачал головой отец Доминик. — Такое мог сказать только тот, кто
никого не любил кроме себя. Любовь, Северус, никакая не сила. Как
учит нас Евангелие: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что
Бог есть любовь». Так что называть Бога ужасным и сравнивать Его со
смертью — кощунство. Я уверен, ты где-то раньше слышал это
отвратительное высказывание, а не сам только что его придумал.
— А что, можно заставить человека
полюбить? — спросил Снейп, поднимая сверкнувший безнадёжностью
взгляд чёрных глаз на священника.
— Можно… обманом… магией… — дёрнул
щекой отец Доминик и с искренним состраданием всмотрелся в бледное
лицо Снейпа. — Вот только такая имитация чувств будет мучением для
всех, кто окажется насильно очарован. Ведьмы и колдуны в прошлом
часто использовали привороты, зелья, одурманивание разума, надеясь
заставить кого-нибудь полюбить себя. Вот только не приносит счастья
это. Бог не терпит, когда люди вмешиваются в естественный ход
вещей. И сурово наказывает за такое вмешательство.
— Вы сейчас надеетесь убедить
будущего волшебника, что Бог существует? — спросил Снейп, пытаясь
не дать выползти на лицо привычной саркастической ухмылке.
— В мире всё происходит по воле
Божьей или по попущению Его, — сказал священник и убеждённо
добавил: «Бог никогда не допустит случиться злу, если из него не
произойдёт много добра». Так считает один мудрый грек, и я с ним
полностью согласен в этом.
Слова отца Доминика неожиданно нашли
отклик где-то глубоко внутри Снейпа. В прошлой жизни он презирал
религию как бессмысленную выдумку магглов, уцепившихся за веру в
попытке заглушить страх смерти, которая терпеливо ждала всех живых.
Бог? Он не верил в Бога. Но ведь магия тоже представлялась ему
раньше лишь системой чётких законов, где каждое действие имело
предсказуемое последствие. И тем не менее сейчас его душа
находилась здесь, в собственном прошлом. Что это как не воля
Бога?