— Блин, чувствую, матанализ не сдам, — скулит Лена на обеде. — Как вообще можно разбираться в этой фигне? И одуван наш нихрена толком не объясняет. Ну вот что, за сто лет не мог придумать какой-нибудь метод, чтоб доходчиво объяснить студентам свой предмет?
— Почему за сто? — вяло интересуюсь и вспоминаю дату зарождения дифференциальных исчислений.
Кажется, семнадцатый век.
— Да он уже лет сто преподаёт, не меньше, — фыркает подруга и внезапно расплывается в обольстительной улыбочке, смотря мне за спину.
— Привет, девчули-красотули! — произносит Самарин и с ветреной лыбой оседает рядом со мной.
— Привет, Тёма! — восторженно выдыхает Лена, сверкая восхищённо-глуповатым взглядом.
И все как по команде поворачивают любопытные глазёнки к нашему столу.
Да он издевается!
Сжимаю челюсти и отодвигаю подальше двойной чёрный кофе. От греха, так сказать… Лайкозависимым нельзя давать повод снова схватиться за телефоны.
— Как дела? — спрашивает, пристально шаря по мне взглядом, словно выискивает что-то.
— Отлично! Было. До тебя! — тихо, но твёрдо произношу и поворачиваюсь к Лене. — Ты закончила? Пойдём.
Она растерянно моргает и безмолвно раскрывает рот. Поворачиваюсь и снимаю рюкзак со спинки стула, чувствуя горячую, широкую ладонь чуть повыше колена, крепко удерживающую меня на месте.
Медленно поворачиваюсь и тяну взбесившийся взгляд от его наглой клешни до вкрай обнаглевшей, самодовольной роже.
— Пару минут, — ровно произносит и тут же Лене зубоскалит:
— Елена Прекрасная, не откажите в любезности?..
Лена хлопает нарощенными ресницами и как заворожённая едва в рот ему не заглядывает.
Внезапно чувствую не только привычную злость, но и раздражение. И непонятно кто в большей степени её вызывает: Лена или Самарин.
— Я догоню, — бросаю подруге.
И Артём, наконец, убирает ладонь.
— Не смей меня лапать! Ещё и на глазах у всех! — шиплю, как только Лена отходит.
Смотрю по сторонам на бессовестно пялящихся и вроде бы не замечаю телефонов.
— То есть не «на глазах» можно? А-а-а, я знал, что ты тоже в восторге от наших обнимашек. Тебя влечёт ко мне со страшной силой, правда? — спрашивает, чуть прищуривая тёмный хитрющий взгляд, и наклоняется ко мне.
— Чего?! — в шоке отодвигаюсь. — Тебе чё надо от меня? — бросаюсь на него шёпотом. — Что ты пристал ко мне как банный лист, честное слово? Слушай, может, вы поспорили на меня, а? — внезапно меня осеняет догадка.