Еда в свободном доступе в бункере не находилась. Её выдавали бесплатно, но строго по времени три раза в день. Не успел — твои проблемы. Оставляли только тем, кто ушёл на вылазки, но часто потом оказывалось, что еды больше, чем вернувшихся человек.
Продукты были простые и в режиме экономии, потому что со снабжением были проблемы, что не удивительно. Мне в целом хватало, но насколько достаточным было питание для крепких мужчин типа Шейна или Тома, трудно было сказать.
Я дождалась своей очереди и поставила на столик в окошке разнос.
— Приятного аппетита, Лили, — сказала Нина, опустив тарелки и кусочек серого хлеба, сегодня как раз была её смена на раздаче.
– Спасибо! — поблагодарила я её и, взяв свой поднос, отошла в сторону.
Сегодня на обед был свекольный суп и пшеничная каша с жареным луком, кусочек хлеба и даже две сушки к компоту. Вполне прилично, да и перебирать харчами сейчас не время. Дважды в неделю даже бывают мясо и молочные продукты, а если их не хватает, мы стараемся оставлять их детям. У них растущий организм, нутриенты из этих продуктов им необходимы. Да и не так много детей тут у нас.
Вообще, для многих такое питание оказалось шикарным. Я думала, что все люди жили в примерно одинаковых условиях, весьма неплохих, если судить по нашему гетто. Но это оказалось далеко не так.
Том из Северного гетто, а у них там всё было совершенно иначе. Никаких домов, белых заборчиков, школ и маленьких милых магазинчиков. Никаких собачек и мальчишек на велосипедах. Мы думали, что нам было жить страшно из-за программы “Источник”, но мы глубоко ошибались.
В Северном гетто царил хаос. Никакой медицинской помощи, болезни, безработица, люди жили в грязных, неотапливаемых бараках. Сбивались в банды и воевали между собой.
И умирали.
Том говорил, что встретить на улице несколькодневный труп под забором — обычное дело. Обыскать его на предмет каких-то грошей или других сомнительных ценностей — тоже.
Нет полиции, нет никакой даже видимости правительства, как было у нас. А кроктарианцы просто приезжают на машинах, хватают нескольких человек прямо на улицах или в первом попавшемся бараке и увозят.
И таких гетто, как Северное, не одно. Их множество. Где-то ситуация чуть лучше, где-то примерно, как в том, где родилась я, а где-то совсем худо. Говорят, что если в каком-то гетто начинается болезнь или сильные междусобойные стычки, то захватчики просто-напросто проводят полную зачистку. Им не с руки возиться.