Мир тогда был более жесток, чем
сейчас. Сиятельные князья вели постоянные войны друг с другом, не
хватало еды, свирепствовали смертельные болезни, человеческая жизнь
не стоила и ломаного гроша. Брат убивал брата, сын обирал отца,
обрекая того на голодную смерть, а дочерей продавали или обменивали
на зерно и скот. Вот тогда Данник, в надежде облегчить тяготы
людей, придумал семь Правил Пути и закрепил каждое заклинанием,
превратив Правила в Заклятия. И теперь, мой дорогой, тебе предстоит
выучить их наизусть. И следовать им, особенно если ты решишь
отправиться в Путешествие.
Я помню Заклятия так, как будто
учил их вчера, и привожу здесь для тех, кому не довелось иметь
учителем господина Сурика.
Вот они: Заклинаю вас, тех, кто
пустился в Путь, и тех, кто никогда не уходил из своего города или
поселка. Заклинаю жаром солнца, холодом ночи и сиянием звезд.
Заклинаю жестокой вьюгой и морским штормом, ураганом и наводнением,
засухой и горными лавинами. Заклинаю всей магией мира, океаном слез
и душами погибших безвинно. Следуйте семи простым Правилам. И пусть
наполнится ваше сердце жалостью к людям.
– Будет успешна и легка дорога
того, кто пройдет ее без обмана.
– Удача и богатство не покинут
тех, кто поможет бездомному и убогому.
– Будет всегда остер меч того,
кто не поднимет его на невиновного.
– Отдай десятую долю
заработанного на больницу и школу, и тогда свирепый мор не тронет
твое жилье.
– Да умрет в мучениях тот, кто
обидит будущую мать. Особенно Данницу в дороге.
– Не распускай глупых слухов и не
сей паники, иначе отрастут у тебя ослиные уши.
– В жару и снег, пургу и дождь,
распутицу и мороз – иди вперед. Ибо только так обретешь ты
счастье».
Записки о Первом Даннике,
сделанные Магом-У-Терры во время путешествия.
Маг-У-Терры сдержал слово. Карета
ехала теперь очень медленно, лишь слегка покачиваясь на рессорах.
Девушка сидела напротив мага, с замершей напряженно спиной, с
плотно сдвинутыми коленями, закусив разбитые губы. Комкала, рвала
длинными пальцами кружевной платок.
Маг, наоборот, был спокоен и
беспечен. Во всяком случае, таким он хотел казаться своей спутнице.
Не хотел усугублять ее тревожного состояния. Насвистывал знакомый с
детства мотив веселой песни путешественников, улыбался, откинувшись
на подушки, покачивал носком до блеска начищенного башмака. Верный
же Хмут весь извертелся на мягких подушках. Ему страсть как
интересно было узнать, что будет дальше.