После этого случая он не раз бродил по заводу с друзьями,
пытаясь отыскать ублюдков, но так ни разу с ним и не встретился.
Увидев распухшее лицо сына, отец отдал его на бокс и Хун с
тех пор, время от времени захаживал в зал.
Четверо друзей подходят к заводу всё ближе, ощущая накатывающее
чувство ностальгии. Кажется, всё сегодня для них: высокий
металлический забор, на удивление хорошо сохранившийся; скрипящие
от ветра тяжёлые ворота и разбросанные по всей территории ангары,
домики и подвалы. О заводе ходило много слухов. Даже в те далёкие
годы старшекурсники шёпотом рассказывали истории про таинственный
«второй уровень» куда допускаются только самые достойные из
студентов и они, конечно, бывали там, но в сопровождении и с
завязанными глазами. А сейчас просто не хотят об этом
трепаться со всеми подряд.
— Добрались! — С облегчением выдыхает Валера, будто это он, а не
Ситин тащит на себе ящик с пивом. Он единственный идёт с пустыми
руками. Достаёт сигарету и закуривает.
— Ну что, сразу на наше место? — Костя не хочет останавливаться,
тяжёлые пакеты в его руках уже порядком натёрли ладони. — Валера,
перехвати вот этот пакет, он вот-вот порвётся.
— Блин, только закурил, погоди, дай мне минуту. Поставь если
тяжело, я сейчас.
Но останавливаться никому не хочется и они идут дальше, вдыхая
ароматы влажного леса и поля, смешанные с лёгкими нотками краски,
реагентов и металла.
— Интересно, сейчас он полностью заброшен? Когда мы были малыми,
часть ангаров в той части ещё работала. Там ещё ларёк был такой
мелкий с решёткой на стекле, помните?
— Я на той стороне редко бывал. Оттуда гоняли. Мне больше на
нашем месте нравилось. Зачем куда-то идти, если и так всё идеально?
Чёрт! Ну и темень! — Ситин спотыкается, едва не выронив тяжёлую
ношу. Бутылки звякают.
— Эй! Поаккуратнее, громила! Я тебе ящик доверил не для того,
чтобы сегодня всю ночь сок с минералкой пить! — Ухмыляется
Валера.
— Кажется, я слышу голоса. — Хун останавливается и
прислушивается.
— Бомжи, наверное. Или может по ночам здесь всё ещё кто-то
шабашит. — Костя ускоряет шаг.
— Корейские голоса? — Уточняет Валера.
— Давай оставим расовую тематику в прошлом, а? Тебе через три
года сорокет стукнет, а всё как ребёнок.
— А чего тут стесняться? — вмешивается Костя. — Сейчас в моде
всё корейское. Посуди сам: тачки, дорамы, кей-поп, мода. Все хотят
быть как корейцы. Даже русские. Вот у тебя, Ситин, какой автомобиль
в семье?