- А что, простите?
- Будто не знаешь. Смертные
выдёргивали нашего брата наверх.
- Ужас, патрон!
- Не ёрничай. Если до тебя доберутся,
мало не покажется. Даже сверху интересовались. Небожители, мать
их.
- Ой, бл…
- Именно. Так что готовься. Досье
вычисти, напиши себе характеристику и клади мне на подпись. Выпяти
поощрения, инициативу по созданию здесь филиала Соловков, досрочное
перевоспитание самых замордованных тобой зэгов. Я доброе слово
замолвлю, потому как если тебя сожрут, и мне ввалят. А всё
закончится, лично с тобой разберусь, понял? Так разберусь, что у
ангелов помощи запросишь!
- Что вы, патрон…
- Иди!
Раз велено, что мог – подчистил.
Сомнительные места длинной трудовой биографии вычесал и привёл в
божеский вид, благо зэг Лев Толстой через пару отрядов на киче
чалится… Отставить блатной жаргон! Он считается грешным, приравнен
к мату, за него годик накинут как с куста. И удержаться трудно. У
меня же основной контингент – атеисты из СССР, волей-неволей
нахватаешься словечек. По словам недавно расстрелянного, страна
напоминает московский трамвай в час пик – половина сидит, остальные
трясутся.
Я тоже трясся. Небесная канцелярия и
наш филиал работают медленно, месяцами решая простой вопрос, но с
неумолимой беспощадностью, которая крупными буквами нарисовалась на
постной роже святоши, спустившегося к нам для разборок по моему
личному делу. Заняли они минут двадцать, не больше.
Ангел, назначенный для служебного
расследования, был высок, аскетично худ и чрезвычайно неприветлив.
По-моему, хлебнувшие до самого края Божью Благодать должны
выглядеть приятнее. Даже мой босс, быкоподобный гуманоид под два
метра ростом и массой в полтора центнера, густо заросший щетиной на
тёмной дублёной коже, смотрится если и не милее, то очевидно
понятнее, что ли. Да, грубая скотина, как и все мы. Получил срок –
получи и остальное. Небожитель изображает из себя розу среди лужи
дерьма. На кистях рук круглые шрамы от гвоздей, им год или тысячу
лет – не разберёшь. Такой же грешник, как и мы с начальником 669
зоны, только отбыл уже, типа просветлел, осознал, искупил. И
получил право общаться с нами тоном превосходства. Лет через
пятьсот и я оденусь в белое, встречу тебя, что мне скажешь…
коллега?
Про перспективу через пять веков –
вопрос, а на текущий момент он заготовил достаточно слов.