В день проверки теоретических знаний
отдельно взятого и особо талантливого лётчика, проявившего
несвоевременную инициативу, майор Подгорцев созвал целую комиссию.
Вопросы на матчасть и теорию полётов начались традиционно: когда
стряслась Парижская Коммуна, в честь какой такой радости товарищ
Сталин написал про «Головокружение от успехов», почему загнивающему
империализму суждено пасть под ударами мирового пролетариата и т.д.
Ах да, спросили об элеронах и проверке уровня масла, но это уже под
конец и не акцентируя внимания – никто не верил, что пешеходный
лётчик запомнил столь мудрёные слова.
Я вывалился из ленинской комнаты,
избавившись от пронизывающих взглядов с портретов Маркса и Ленина,
а также вполне живых взоров членов комиссии. Пятая точка нашла
место на скамейке у стенки штаба, военлёты эскадрильи окружили с
традиционным «ну как?», бронхи заполнил привычный табачный дым.
Внутри начался допрос.
«Не пойму, ты правда бес или
германский шпион?»
«Ну-ну, развивай мысль».
«Только германские шпионы могут
выучить матчасть И-15».
«И советские военлёты, не желающие
разбиться на истребителе. Даже Стёпа рядом с тобой – ходячая
энциклопедия».
«Значит – бес. Дьявол, чёрт,
демон…»
«Вроде того. У нас в табеле о рангах
другие названия. Примерно соответствую сержанту госбезопасности или
лейтенанту РККА. Пусть для простоты будет демон».
«Честно?»
«Вот те крест! Смеюсь. Хотя могу
надеть распятие и облиться святой водой. Без проблем».
«Почему? Попы – они всем враги. Нам,
марксистам, потому что религия – опиум для народа. И вам, адской
нечисти».
«Ванятка, ты в этом разбираешься ещё
хуже, чем в авиации. Религия, как бы ни расходились во мнениях
церковники в описании загробного мира, говорит – не убий, не
укради, не прелюбодействуй. Если бы крестик носил, это – символ,
что ты хоть раз в жизни задумался о заповедях. И меня бы закинуло к
другой душе».
«Надоело…»
«Да на здоровье! Сейчас отправлю тебя
в преисподнюю и сам здесь дела дорешаю».
«А что… там?»
«Сначала получаешь кусочек Божьей
Благодати. Это словами не описать, хоть и попробую. Невыразимый,
безмерный, возвышенный восторг, в нём все светлые радости мира,
чище и сильнее его не придумать. Но только на секунду, чтобы
запомнить, чего лишён. Вместо Благодати получаешь страдания, пока
не осознаешь и не искупишь грехи. Наконец, тебя забирают
белые».