***
Маша стояла перед матерью,
переминаясь с ноги на ногу. Та возилась с младшими — годовалый
Петька капризничал, трёхлетняя Аришка требовала заплести
косичку.
— На, держи крепко, — мать взяла со
стола синюю карточку итри зелёные — Это еда на всю семью, поняла?
Потеряешь — останемся голодными.
Маша сжала карточку так, что ногти
впились в ладонь.
— Не потеряю, мам!
— То-то же. Ступай, да
поторопись.
Девочка вышла из дома, гордо подняв
голову. Ей доверили важное дело! Она уже большая, целых восемь лет!
Может сама сходить за едой для всей семьи.
Маша шла через площадь, крепко держа
карточку в руке. Люди спешили по своим делам — кто на стену, кто в
мастерские. Она представляла, как принесёт домой еду, как похвалит
её мама, как обрадуются малыши.
Очередь у раздачи была небольшая,
человек пятнадцать, не больше. Маша встала в конец, терпеливо
ждала. Впереди знакомые лица — тётя Глаша с соседней улицы, дядя
Фрол, который иногда угощал её яблоками. Некоторые улыбались
девочке, она важно кивала в ответ, она же здесь по важному делу,
как взрослая!
Очередь двигалась быстро. Вот уже
осталось три человека… два… один…
— Следующий! — крикнула повариха.
Маша подошла к раздаче, протянула
руку с карточкой… и обнаружила, что рука пуста. Растерянно
посмотрела на раскрытую ладошку — карточки не было. Проверила
другую руку — тоже пусто. Карманы — пусто.
— Ну что, мелочь, где карточка? —
повариха Глафира смотрела выжидающе.
— Я… я… — Маша чувствовала, как к
горлу подкатывает ком. — Я дома забыла…
— Эх, растеряша, — Глафира
сочувственно покачала головой. — Без карточки не положено, знаешь
же, надо туда отметку поставить. Беги домой, приноси.
Маша отошла от раздачи на ватных
ногах. Как она могла потерять карточку? Она же так крепко держала!
Мама будет ругаться, дети останутся голодными, и всё из-за неё,
из-за глупой растеряши…
Девочка добрела до колодца, села
возле каменного бортика. Слёзы потекли по щекам, сначала солеными
каплями, а потом ручьём. Она прижала кулачки к глазам, пытаясь
остановить рыдания, но ничего не получалось. Дыхание сбилось, и к
плачу добавилась мучительная икота — резкая, судорожная, от которой
всё тельце вздрагивало.
Мимо шла молодая женщина с печальным
лицом. Она шагала размеренно, погруженная в свои мысли, но вдруг
резко остановилась. Замерла, словно к чему-то прислушиваясь.
Повернула голову, начала искать что-то взглядом. Её глаза
остановились на плачущей девочке.