Я помотал головой, отгоняя чужие воспоминания.
Надеюсь, там, в новом ли мире, в новой ли жизни, но эта женщина
будет счастлива. Как и Савка. Удачи им. От чистого сердца.
А я… я толкаю калитку. Забор покосился. И трава во дворе по пояс
поднялась. Почти заросла дорожка. А у самой ограды крапива
колосится. Странно тоже вот. Не то, что дом сгорел. Это случается и
в нынешнем мире явление вполне обыкновенное. Дома-то большей частью
деревянные. И топятся печками. А в иных электричества нет, потому
керосиновые лампы, свечи и даже лучина – тоже часть обычного
бытия.
Так что…
Странно другое. Место ведь хорошее. Участок большой. И соседи
мирные. И тут бы его прибрать к рукам, а никто и не позарился. Да и
с домом не всё так печально. Чем ближе подхожу, тем яснее, что
гореть горел, но не так, чтоб дотла.
- Ты тут жил? – Метелька втиснулся вслед за мной. Калитка на
обвисших петлях чуть приоткрылась, да и застряла, зацепившись краем
за землю.
- Жил. Только я помню мало… что до болезни было, так почти и
вообще не помню.
Опять что-то мутное.
Лавка.
Мячик.
И голос:
- Савушка, не бегай, взопреешь…
Ну да… а дальше вон сад. Яблони имелись и даже груша, которую
матушка особо обихаживала. И белила по осени, и подкармливала
золой. Груши, помню, та давала небольшие, но много и сладкие до
приторности.
Савка любил.
- Эй, - окрик вырвал из воспоминаний. – Вы чего там? А?
Хороший вопрос.
Мы чего тут?
- Доброго дня, - Мишка приподнял кепку, приветствуя толстую
женщину в буром платье с закатанными по локти рукавами.
Это…
Как её…
Соседка. Точно, соседка. И я поспешно отвернулся,
ссутулился.
- Доброго, доброго, - лицо у женщины было круглым и красным, то
ли от жары, то ли само по себе. Седые волосы она убрала под
косынку, и хвостом её отирала пот со лба. Глядела она с
любопытством.
- Вот, дом думаем прикупить. Сказали, что можно глянуть, - Мишка
поднял связку ключей, которую нам выдали в агентстве, заверивши,
что эта сделка – именно то, что нам надобно.
И лучшего варианта мы не найдём.
Ну да…
- Это вы зазря, - соседка опёрлась на забор, разделявший
участки. – Проклятое место.
- Так уж и проклятое?
Я дёрнул поводок, вытащив Тьму и Призрака. От дома воняло гарью.
Этот запах ни осенние дожди не вымыли, ни зимние ветра не
выстудили. Намертво он въелся в чёрные, подкопченные стены. Но сами
стены вполне крепкие. Оконные провалы заколочены. Дверь перетянута
железною полосой, на которой висит замок. Замок свежий, а вот
полоса успела покрыться ржавым налётом.