Даша
Однообразное пиликанье будильника обозначило пять утра. Фонари еще разгоняли темень за окном, но скоро их погасят лучи просыпающегося солнца. Даша любила утренние часы, когда весь дом спал и она могла спокойно замесить тесто для хлеба. Это стало для нее умиротворяющим ритуалом. Отец признавал только домашний хлеб, а лучше Даши его не делал никто.
Даша потянулась, села на койке, убрала волосы в хвост и откинула с ног одеяло. В темноте не было видно уродливых шрамов на ноге. Даша приняла душ, взяла смягчающий крем и стала втирать в ногу, ощущая под пальцами бугристую кожу. Это тоже был ритуал, выработанный годами: обязательно утром и обязательно в темноте. Так ей было проще.
Даша оделась, включила свет и повернулась к зеркалу. Оно отразило невысокую хрупкую девушку в длинной серой юбке и более светлой блузке. Наряд был простой, из недорогой, но из крепкой ткани. Впрочем, такая одежда полагалась всем девочкам в пансионе. Отец любил, чтобы его окружала «скромность и умеренность». Но это касалось только воспитанниц, а никак ни его самого. Отражение в зеркале некрасиво скривило губы.
Даша приблизила лицо к зеркалу. Определенно не красавица. Слишком высокий лоб, маленький нос, вздернутый настолько, что виден верх узких ноздрей. Бледно-розовые губы не тонкие, но и не пухлые, четко очерчена только верхняя, контур нижней будто размазался. Глаза миндалевидного разреза были банально-карими, хоть и опушенные темными ресницами, они не вызывали восторга у Даши. В своей внешности ей нравились только волосы: густые, по пояс длиной, насыщенного пшеничного цвета. Они хоть и не блестели, но отдавали благородной матовостью. Такие же были у мамы. Даша кинула взгляд на фотографию на тумбочке и улыбнулась с теплой грустью.
Кухня встретила тишиной и чистотой, Даша привычно разожгла огонь в небольшой русской печи такой же, что была у мамы в ресторане. Отец с детства заставлял ее учиться выпекать хлеб по семейным рецептам. Когда-то благодаря этому хлебу они с мамой и познакомились. Хоть детские воспоминания и казались призрачными, но Даша помнила, как мама рассказывала эту историю.
Ресторан достался маме в наследство, дела шли хорошо, можно было перестать готовить самой, но ей нравилось. Особенно она любила делать выпечку.
Однажды к ней в ресторанчик забрел — Артур Ворохов. Он влюбился сперва в мамину выпечку, а после и в нее саму. Она рассказывала, что больше всего отец любил целовать ее руки, пахнущие хлебом. Мама тоже не осталась равнодушной к видному мужчине, так они и стали жить вместе. Потом родилась Даша.