Трясущимися руками, на грани срыва, я доставал засохшие,
сморщенные пальчики. Пять штук. Выглядели они невероятно
правдоподобно, с коркой крови у основания и огрызками костей, с
забившейся грязью и большими занозами под поломанными,
окровавленными ногтями. «Если это реквизит, то я готов выслать
этому сайту все свое бабло». — мыслил я вслух, как уже привык за
годы блогинга, но что-то мне подсказывало, что все настоящее, и это
ужасало.
Стоило лишь взгляду зацепиться за жуткое фото исцарапанной
двери, как вдруг в мою голову пулей ворвалась кошмарная теория.
Перед глазами сложилась страшная картина, в которой маленький
ребенок сидит в закрытой комнате, голодный настолько, что грызёт
единственное что есть, игрушку-солдатика, ломая об нее зубы.
Представил, как он царапает закрытую дверь, оставляя своими
пальцами кровавые бороздки на шершавых досках. А затем кто-то
переламывает скребущиеся пальцы и отрезает их один за другим,
скальпелем.
Мне стало не по себе, я выключил камеру, ещё минут двадцать
прокручивая в голове, все что случилось. Рука все время тянулась к
телефону, чтобы позвонить знакомому медику, но поздний час был
этому преградой. Он-то точно бы распознал, настоящие это зубы и
конечности или бутафория. Решил завтра, сразу же с утра к нему и
наведаться. «Если это настоящее, человеческое, — звенело в голове
сиреной, — то ребенок в беде, но возможно ещё жив. Тут точно нужна
помощь полиции. »
Долго ворочался перед сном, думая то о детском гробике, то об
обгрызенном солдатике, то о ужасающем содержимом варежки и
зип-пакета. Я не знал, что это на самом деле, но мое сознание и
фантазия представили картину в самых сочных красках. Неужели из-за
ста баксов можно сотворить такое с ребенком? Искренне надеялся, что
это не так.
Проснулся ночью от кошмарного сна. В нем полицейский гнался за
мной по лесу, а я держа в руке гробик, бежал. Бежал, спотыкаясь о
корни, а полицейский приближался ближе и ближе. Я чувствовал, как
сейчас он схватит меня со спины и выкрутит руки. Но вместо этого я
провалился под землю, в ловушку. Чем интенсивнее я пытался
выбраться по сыпучим, земляным стенкам глубокой, холодной ямы, тем
больше они обваливались. Я закричал от страха и подскочил в своей
постели.
На кухне налил себе стакан воды и залпом опустошил его. За окном
темнота всматривалась в меня, затуманенные легкой дымкой фонари
сторожили безлюдную, ночную улицу, дождь по прежнему побрякивал по
стальному карнизу. Что-то тихонько зашуршало и тут же затихло. Так
быстро, что я даже не успел понять, откуда исходил этот звук.
Сделал ещё пару глотков и пошёл в спальню.