В памяти всплыл момент, когда отец проводил мне экскурсию по
маяку. Над световой комнатой находился отсек с запасным, автономным
от электричества, фонарем. Я ведь совсем забыл об этом. Никто не
пользовался им лет сорок, если не больше.
С надеждой на то, что он в исправном состоянии, я добежал до
мастерской, по пути упав в грязь, кое-как нашел канистру с
керосином.
Когда, весь взмокший от пота и дождя, я добрался до запасного
фонаря, судно уже подошло настолько близко к скалам, что шанс
избежать трагедии ускользал с каждой секундой. Проклиная себя и все
на свете, я разжигал этот долбанный светильник. Самая верхняя
площадка не была застеклена, поэтому мне понадобилось много
времени, чтобы разжечь огонь в лампе – зажигалка то и дело гасла от
порывов ветра. Спасительный огонек наконец-то вспыхнул после
десятка попыток. Обессилено я сел на пол, будто таскал мешки с
цементом, и уставился в море. «Тормози, тормози пожалуйста! » —
умолял я неизвестного мне капитана.
Судно заглушило двигатели, наверняка ещё вывернув рули. Один за
другим зажигались прожекторы по всему кораблю, а так же свет в
иллюминаторах. «Они уже бросили якорь. Сейчас остановятся и все
будет хорошо. Все будет хорошо. » — оставалось лишь бубнить себе
под нос, как молитву. Но чуда не произошло, раздался оглушающий
скрежет, лязг металла. Корабль всё-таки напоролся на торчащие из
воды, острые, как акульи зубы, камни.
Прежде чем я успел опомниться, до меня донеслись крики
корабельной команды. Но радоваться тому, что люди живы, не
пришлось. На судне происходило нечто странное. Крики превратились в
неистовые вопли. Что-то вспыхнуло на борту, затем прогремел взрыв.
Столб огня разрезал темноту и туман. Я увидел мелькающие силуэты
людей, прыгающих в воду, некоторые из них горели.
— Пашка, Пашка, мать твою, где ты? — донеслось до меня. Я
моментально пришел в себя, услышав голос отца.
— Почему не горит, Паша? — спросил отец, когда я спустился вниз.
— Я не знаю! Я проснулся а он не светит, связь не работает,
сирена тоже. Как-будто электричества нет. Я разжег старый фонарь,
но было поздно. — я не знаю, понял ли меня отец, потому что я,
одновременно с тем, как затораторить, еще пытался отдышаться.
— Готовь шлюпку, жди меня, я попробую связаться через автономку!
— отец побежал в дом.