— Думаешь, стоит идти? – Сэм открыл дверь, впустил жену в
дом и тревожно оглянулся. – В городе беспорядки. На улице
Возрождения снова манифестация.
— Мы возьмем такси, — Джулия поставила цветы в старинную
вазу Тиффани и теперь задумчиво поглаживала нежные лепестки. А ее
мысли витали где-то далеко отсюда.
— Что ты решила? – радость на лице Сэма вытеснила тревога. –
Поедешь в нейроцентр и сотрешь воспоминания об Элизабет? Не стоит
так рисковать.
Джулия оставила цветы, повернулась к мужу. Упрямо сжала
губы. В ее глазах появился стальной блеск.
— Мы договорились, что в этом случае каждый решает за себя.
Ты не возражал. Мои воспоминания принадлежат лишь мне. И я решаю,
оставить их или стереть.
— Я не могу с этим согласиться, — вспылил Сэм. – Ты обо мне
подумала? Я же люблю тебя и не хочу, чтобы ты пострадала. Риск
слишком велик. Программа еще на стадии испытаний.
— Герберт и Марта Стелз стерли воспоминания о сыне. И теперь
живут счастливо.
— Им повезло. Я слышал про другие случаи, когда пациенты
лишались всей памяти и становились инвалидами. Я не хочу для тебя
такой судьбы.
— Все будет хорошо, милый! Сегодня мы идем на концерт, а
завтра утром ты отвезешь меня в нейроцентр. И заберешь уже
свободной и счастливой. Тебе понравится счастливая жена. Мне больше
не будут сниться кошмары, я не буду впадать в депрессию, уйдет
тревога.
Во время концерта Сэм не обращал внимания на музыку и не
сводил глаз с тонкого профиля жены. Любовался, впитывал каждую
черточку, каждую морщинку, желал запомнить ее такой. Тревожное
предчувствие мучило его всю ночь – он глаз не сомкнул. А наутро
взял такси и отвез жену в ведущий нейроцентр Хоупфул-Сити. В
операционную его не пустили, и он нервно топтался в коридоре, пока,
наконец, не открылась дверь и он не увидел глаза хирурга,
растерянные, слегка виноватые. Еще до того, как тот произнес
жестокие слова, Сэм понял: Джулия уже никогда не будет с ним. Он
опустился на пол, спрятал лицо в ладонях и горько
заплакал.
Кристи помнила, как провожала маму и папу. Они стояли на пороге
белоснежного дома в богатом районе Хоупфул-Сити. Мама беспрестанно
глядела то на часы, то на дорогу – ждала такси. Папа прижимал к
себе Кристи и вполголоса давал наставления:
— Когда выходишь, запирай дверь. У нас спокойный район, но мало
ли что.