Предательство Тис оставило неприятный осадок на душе. Хотя,
почему сразу предательство? Лично мне она на верность не присягала.
Да и вообще в Тарсисе числилась как собственность наместника. Если
подумать, ко мне ее деятельность не имела прямого отношения. Это
поначалу. Она обронила, что -то про войну. Значит, воевала. Только
не уточнила на чьей стороне.
Граф Фарон? Что она имела в виду говоря о нем? Неужели мерзавец
жив? Это лишь слова, но Санаре следовало бы знать об этом. Кто он
такой вообще? Мстит совету за отжатые у его семьи рудники, или все
намного сложнее? Одни вопросы… А еще Анри. Бремер как-то странно
смотрел на меня сегодня. Не к добру это. Общий язык мы нашли, но
друзьями не стали. Почему-то мне кажется, что спорить с отцом в
этой семье отважилась только Санара.
Семья Бремеров занимается производством живой брони. То, что на
территории имения есть цеха – вполне логично. А эта девка,
выдававшая себя за горничную, определенно в меня верит. Если не
ведет двойную игру. Такого тоже нельзя исключать. Но она показала
свое лицо, дала хоть и расплывчатые, но важные наводки. Тут все не
так однозначно. Нужна светлая голова и больше информации.
Вернув горшок и опустевшую бутылку к решетке, я снова спрятал
корзинку. Перевернув пустое ведро, встал на него и выглянул в
небольшое окошко. Голова без труда прошла между прутьями. Теперь
картина мира стала шире, так сказать. Должно быть, высокие длинные
строения вдали - и есть цеха. Слева, вероятно, дом хозяев. Не
замок, конечно, но достаточно внушительный. Пристань я уже видел.
Внизу – конюшня, большой двор с веревками на которых сохнет
огромное количество простыней и прочего белья. Девицы полураздетые
снуют… Должно быть прислуга. Чуть поодаль, под навесом - кузница.
Оттуда доносится звон металла и характерный запах. А я, значит,
сижу в здании, где квартирует стража поместья. Ну да, все
логично.
Теперь остается только ждать. Если Тис не солгала, то утром мое
состояние улучшится. Изменить я сейчас ничего не могу, так что
можно с чистой совестью завалиться спать. В Тарсисе с этим большой
напряг был. Нет худа без добра. Жаль, что нельзя выспаться
впрок.
Я поправил постель, взбил подушку, стараясь не думать о ее
содержимом, и блаженно вытянулся во весь рост. От матраца было одно
название, но все лучше, чем голые доски. Я прикрыл глаза и
приготовился отойти ко сну. Но счастье было недолгим.