Обернувшись, девица едва не вскрикнула от испуга, но лишь прижала окоченевшую ладонь к груди, словно хотела успокоить колотящееся сердце.
— Бабка Марфа! — выдохнула она, и в морозный воздух взметнулся белёсый пар. — Ох, и напугала же ты меня!
— Да что ты, Лушенька. — От калитки раздался чуть сипловатый бабий голос. — Я не со зла! Ты уж прости дуру старую!
— А ты чего бродишь в потёмках? Случилось что? — нахмурилась Луша.
«И как это не боязно ей бродить одной по деревне? Совсем из ума выжила! — подумала она и принялась тереть руку об руку, пытаясь согреть окоченевшие пальцы. — И Буян отчего-то всполошился.»
— Ничего не случилось, — снова просипела бабка Марфа, сделав шаг в сторону крыльца. Буян оскалился и зарычал, звякнув массивной цепью, а бабка прищурилась, блеснув в темноте своими выцветшими глазами:— За тобой я пришла, Лушенька.
— За мной? — удивилась Луша.
— За тобой, — кивнула старуха, не спуская зоркого взгляда с бурой собаки. — Дед вздумал коня подковать, так что Никитка твой у нас нынче, а меня за тобой и прислал. Иди, говорит, бабка Марфа, веди мою Лушеньку ко мне! Негоже ей одной, говорит, сидеть!
Стоило бабке заговорить про мужа её Никиту, деревенского кузнеца, щёки Луши раскраснелись ещё сильнее, но уже не от мороза, и всякие здравые мысли покинули девичью голову.
Она мигом воротилась в дом, покрыла тёплым платком голову и выскочила на мороз к бабке Марфе, что так и поджидала её возле калитки, кутаясь в свой полушубок.
Как только они вышли со двора, Буян принялся выть, да так протяжно и тоскливо, что у Луши мороз пробежал по всему телу.
«Да что это с ним приключилось?»— удивилась она, слушая жалобный вой Буяна, который подхватили соседские собаки. Ветер разносил этот вой по всей деревушке, окутанной мраком.
— Ты не отставай, Лушенька, а то ночь-то тёмная да снежная, кабы не заблукать нам! — просипела бабка Марфа, идя чуть впереди.
Луша шла за старухой след в след, и снег похрустывал под её валенками. Темень была такая, хоть глаз выколи, и лишь едва различимый свет полумесяца кое-как освещал им путь. Пронизывающий ветер дул в лицо, холодя и без того замёрзшие щёки.
«И на кой ляд я только согласилась идти?»— запоздало подумалось Луше, когда она в очередной раз поправляла платок вконец окоченевшими пальцами.
Она шла следом за бабкой Марфой так долго, что невольно заозиралась по сторонам. А куда они идут? Бабкин дом же совершенно в другой стороне! Неужто Марфа совсем выжила из ума и повела её в обход через речку? Почему-то эта мысль только сейчас пришла ей в голову.