— Ваше Величество! Что вас беспокоит?
— Думаю о том, какое впечатление оставит наша эпоха в истории, подобно этой фреске! Насколько наши действия и решения станут частью легенд будущих поколений?!
Лансель с задумчивостью:
— Ваше влияние на королевство невероятно велико, и я уверен, что история запомнит вас как великую правительницу!
— Не стоит льстить, Лансель, я все прекрасно понимаю...
— Слышал, у вас есть предки среди... Садалитов. — осторожно произнес Лансель, наблюдая за мимикой Вероны.
— Чушь! Мой отец бредил подобными идеями. Не желаю слышать о подобном, в том числе от тебя. Запомни, садалитская чернь нам не ровня!
— Прошу прощения, Ваша милость! — Лансель впитывал облик королевы, ее хрупкий стан и тонкую шею, манеру держать идеально ровную осанку, запах.
Ему становилось дурно от самого себя, эта женщина лишь посмеется над ним и будет истязать до конца дней, выворачивая душу наизнанку, а он должен снисходительно это терпеть. Но Ланс сам день за днем принимает это решение, и пускай все проваливается в бездну. Если остается лишь выслушивать саркастичные подначки, он готов!
Советник королевы ворвался в величественный зал, где перед фреской в это время стоят королева и Лансель. Лицо советника выражало хорошо скрытую тревогу, голос ровный и спокойный, когда он начал свое докладное выступление:
— Ваше Величество! Как никогда важно сейчас сообщить, что народ начал бунтовать! Они требуют изменений в правлении и явно недовольны вашей строгой рукой.
Королева саркастически и с оттенком равнодушия:
— Как же рада слышать, что народная рать вдруг решила придать остроты моим дням. Не так ли, Лансель, это звучит волнующе?!
— Да, Ваше Величество, абсолютно захватывающая новость! — обреченно ответил Лансель.
Королева поспешила на балкон, женщина олицетворяла холодное равнодушие к массе протестующих, собравшихся у королевских ворот. Её лицо, озаренное холодным светом тускло сияющего солнца, лишено эмоций. Верона смотрела на толпу с пренебрежением, словно они ничтожные муравьи.
Погода беспокойная, с угрожающими тучами, которые медленно скользят по небу. Ветры несут в себе запах дождя и атмосферу ожидаемой непогоды. Протестующие стояли в поле зрения королевы, их одежда трепетала на ветру, словно флаги непокорности.
— Как интересно! — слова королевы Вероны насмешливы и уничижительны, прозвучавшие словно проклятие, нависшее над толпой. Хотя проклятья там не было, лишь скупой интерес.