— Поначалу я находился там как пациент, потом стал наставником, — Слава внимательно рассматривает мое лицо.
— Наставником? Это кто?
— Тот, кто избавился от зависимости. Ему дают в подопечные пациента, и на своем примере наставник должен показать путь к выходу из проблемы. Часто у пациентов наблюдается недоверие к врачам.
— Получается, наставник — это кто-то вроде старшего брата? — размышляю я.
— Типа того, — ведет плечом. — Но если ты думала, что сможешь съехать с темы, то зря.
Моргаю, всматриваясь в лицо Славы, и до меня доходит:
— Так ты на мне проверяешь свои техники? — ахаю.
— Нет никаких техник, — спешит ответить он. — Я здесь, потому что это очевидно: тебе нужна помощь. Что тебя испугало? Внимание? Много незнакомых людей? Моя настойчивая семья тебя смутила?
— Нет, нет! Боже, нет! — перебиваю его, пока Волков на нагородил чуши. — Хватит гадать, прошу.
Вздыхаю. Слова вертятся на языке, но я будто немею. Что сложного сказать: «Я боюсь детей»? Слава тот самый человек, который стопроцентно поймет меня. Открываю и закрываю рот как рыба. Я будто онемела, во мне нет сил произнести вслух эти слова.
— Все, все. Прости, — Слава протягивает руку и прижимает меня к своей груди. — Дыши. Тяни носом воздух. Медленно.
Слушаю его, действую именно так, как он говорит. Я знаю все эти техники, но иду за голосом, выполняя все так, как велит Слава.
Успокаиваюсь, выравниваю дыхание. Прихожу в норму, но, тем не менее чувствую себя выжатой. Слава растирает мне плечи, и я поднимаю на него взгляд. Тону в его черноте. Он, так же, как и я, понимает, что атмосфера меняется, идет за ней, как ведомый.
Медленно, позволяя мне остановить себя, наклоняется, опускает голову и целует в губы. Это совершенно целомудренный поцелуй, без языка и нарушений границ. Мы даже не закрыли глаза.
Слава боится сделать первый шаг, а я боюсь сделать ответный. Балансируем где-то на грани, страшась поверить в реальность и взять на себя ответственность.
Его губы теплые, сухие. А еще очень нежные. Он ведет невесомо, но вся моя душа словно переворачивается. Слава так же медленно, как приближался, отстраняется. Проводит большим пальцем под нижней губой.
— Зачем ты пришел за мной? — шепчу.
— Не хотел, чтобы ты была одна.
— Да не об этом я, — качаю головой. — Мы никто друг другу. Никто никому ничем не обязан. Перестань ходить за мной. И приходить ко мне домой тоже не надо.