— Конечно, хоть часть долга тебе отдам.
***
На следующий день по дороге в клинику постоянно оборачиваюсь. Слежки вроде нет. В течение дня выглядываю из окна и наблюдаю за подозрительными машинами, вздрагивала от каждого шороха. Так и свихнуться можно. Пытаюсь переключиться на позитивные мысли, но почему-то в голову лезут воспоминания о моем визите к Зевсу. И как по щелчку, тело начинает ныть от напряжения, а пульсирующая плоть требует разрядки.
Вечером, как и просила Олеся, еду в клуб, чтобы ее заменить. Раньше я работала вместе с ней официанткой в этом заведении, пока не устроилась медсестрой.
Через час с непривычки я не чувствую ног, а гости все прибывают. Мне в нагрузку дают еще и вип-ложе. Никогда не нравилось их обслуживать, потому что там всегда собирались наглые зажравшиеся мужики, которые официанток за людей не считают.
Поднявшись на второй этаж, толкаю дверь в комнату и морщусь от табачного дыма. У нас запрещено курить, но, видимо, этим гостям закон не писан. Не удивительно, ведь во главе стола восседает Зевс и встречает меня недобрым взглядом.
11. Глава 11
Поднос дрожит в руках. Как бы все не уронить. В комнате много пьяных людей. Девицы, заливисто смеющиеся и бандитского вида мужики. Накурено, аж глаза режет. Во главе стола, который ломится от еды, сидит Зевс. Вальяжно покуривая сигарету, он смотрит, как я расставляю новые блюда.
От его пристального взгляда боюсь сделать что-нибудь не так. Если нажалуются боссу, то подставлю Олеську, поэтому сцепив зубы и дрожа от страха, стараюсь выполнить свою работу безукоризненно. Когда мне надо заменить тарелку у Зевса, я подхожу на ватных ногах к нему ближе, попадая в облако терпкого пьянящего аромата. Кожа мгновенно реагирует покалыванием.
Позволяю себе на секундочку перевести взгляд на него и, как назло, в этот момент он тоже на меня смотрит. Попадаю в плен его черных глаз, которые пробирают своим блеском до самого сердца. Мои эмоции выдают дрожащие губы. Как бы я ни старалась выглядеть сильной, у меня это плохо получается.
Сейчас Алиев выглядит еще привлекательнее и мужественнее. Но красота у него обманчивая, холодная и бездушная. Он, как ядовитое растение, жалит меня и забирает жизнь по капле.
Застыв в немой нерешительности, не понимаю, что предпримет Зевс и каким будет его следующий шаг. Все-таки ему очень подходит прозвище. Самый сильный и главный. Тело, как у древнегреческого бога. Каждая мышца бугрится в свете софитов. Из глаз летят молнии, и почему-то в мою сторону. Теперь-то в чем я перед ним провинилась?