Эйлин тяжело вздохнула. Знала же, что не стоит заходить в ту комнату и уж тем более подглядывать.
– А все ты! – укорила она дом.
Особняк обиженно блямкнул, дверь за спиной приоткрылась, больно ударив девушку по спине.
– Ай! – она схватилась за ушибленное плечо. – Да что ты себе позволяешь!
Стекла в окне громко тренькнули.
– Ладно, я сама виновата! – призналась Эйлин. – Это было очень глупо спрятаться за кушеткой!
Половицы согласно скрипнули. Девушка грустно улыбнулась и отошла от двери. После случившегося ей не хотелось встречаться с хозяином дома. Эйлин опасалась не поцелуев, вряд ли граф осмелился бы повторить подобное в присутствии слуг. Скорее, предпочел бы поддразнивать девушку, а она находилась не в том настроении, чтобы отвечать.
Не зная, чем себя занять, Эйлин решила подшить подол бального платья. Она так увлеклась процессом, что опомнилась, когда дверь распахнулась.
– Ваше сиятельство? – Эйлин выпрямила спину и сразу охнула от боли, судя по полумраку, она весь день просидела, склонившись над платьем, и мышцы затекли.
– Вы что, шили? – ужаснулся Джаспер. Он подошел к девушке и бесцеремонно отобрал платье. – Здесь же темно!
– Не темнее, чем у меня в каморке под крышей, – возразила Эйлин. Боясь порвать наряд, она послушно разжала пальцы.
– Забудьте про те времена, – приказал граф. – А если вам хочется шить, зажигайте свечи. Благо в доме их много.
– Хорошо, – послушно согласилась Эйлин. – Кстати, зачем вы пришли?
– Проводить вас в столовую. Так и знал, что после случившегося днем вы предпочтете затаиться в спальне.
– С чего вы взяли? – девушка с вызовом посмотрела на него.
Взъерошенная, с покрасневшими глазами, она напоминала воробья, и Джаспер не смог сдержать улыбку.
– Сейчас без четверти восемь, – спокойно пояснил он. – А вы даже не переоделись к ужину.
Ему доставило удовольствие видеть, как девушка опускает голову.
– Вы правы, – призналась она. – Я действительно хотела избежать встречи с вами.
Она замолчала, делая вид, что увлечена работой, хотя руки дрожали и иголка никак не хотела втыкаться в ткань. Отметив это, Джаспер тихо хмыкнул.
– Эйлин, посмотрите на меня, – попросил он.
Девушка подчинилась.
– Вы не сделали ничего неприличного. Я поцеловал вас просто потому что хотел это сделать.
– Я знаю, – кивнула она, и граф Уорвик вдруг почувствовал себя последним негодяем. Эйлин рассказала ему, как стала изгоем, а он не придумал ничего лучше, чем наказывать ее поцелуем. Он тяжело вздохнул: