— Она кровоточит, Ник! Повязка в крови.
— Да это рукав в крови, вот он и испачкал повязку.
— Надо ее поменять.
— А ты умеешь это делать?
— Ну, у меня есть бинт.
Я и близко не медсестра, но перевязать рану бинтом смогу. Ухожу в комнату за ним и ножницами.
— Иди сюда на свет.
Никита встает со стула и становится у столешницы так, чтобы на руку лучше попадал свет от люстры.
— Сними джемпер, — командую.
Никита послушно стягивает его и бросает на стул. Я замираю с бинтом и ножницами в руках. Таращусь на грудь Никиты.
— Что это? — спрашиваю, опешив.
— Татуировка.
Я вижу, что татуировка. Но… У меня нет слов. Мне точно не мерещится? У Никиты на всю грудь набит цветок лилии. Это же лилия? Да, лилия. Уж я точно знаю, как выглядит цветок, в честь которого меня назвали.
Краска заливает меня от корней волос до самых пят. Быстро отвожу взгляд от татуировки к окровавленной повязке на руке. Зачем я попросила Никиту снять джемпер? Хотела помочь, а в итоге… Пусть бы он лучше ходил с окровавленной повязкой. И дело не только в татуировке. Тело Никиты… Господи, оно совершенно. Стало еще лучше, чем шесть лет назад.
Я разлюбила Никиту, но все же какой же он красивый. Аж дух захватывает.
Стараясь не отвлекаться на татуировку и идеальные кубики пресса, разрезаю ножницами повязку на руке. Но не отвлекаться не получается. Взгляд так и норовит переместиться к грудной клетке Свиридова. А еще он неотрывно смотрит на меня сверху вниз и тяжело дышит. Кожу на лице покалывает от его взора.
— Что означает твоя татуировка?
Зачем я это спрашиваю? Вопрос сам вырвался. Я не успела вовремя прикусить язык.
— Она означает тебя.
Сердце делает сальто, в горле пересыхает. Быстро сглатываю, а не помогает.
— Давно сделал? — любопытство так и прет из меня, ничего не могу с собой поделать.
— Шесть лет назад.
— Зачем?
— Чтобы ты была со мной на каждом матче.
— Дурак.
Колени слабеют. Я стараюсь побыстрее замотать рану чистым бинтом. Потому что это выше моих сил. Никита стоит прямо передо мной голый по пояс с татуировкой, сделанной в мою честь, и, кажется, я чувствую, как у меня наливается тяжестью низ живота.
Нет, только не это! Я не могу испытывать сексуальное возбуждение рядом со Свиридовым! Я же его больше не люблю! Давно не люблю!
Но с каждой секундой пожар внизу усиливается. То, как Никита смотрит на меня, подливает масла в огонь. А еще в памяти так некстати всплывает поцелуй в машине. Я специально сразу не оттолкнула Никиту. Хотела прислушаться к своим чувствам и ощущениям. И они мне не понравились. Мне категорически не понравилось то, что я почувствовала во время поцелуя с Никитой. Я не могу, я не должна испытывать подобные ощущения от губ Свиридова. Потому что я его больше не люблю!