– С вашего позволения, провожать не буду, – вздыхает Райден, косясь на стопку документов. – Мне нужно разделаться с этим как можно скорее, иначе супруга заскучает.
Винс неожиданно добродушно усмехается.
– Твоя преданность семье заставляет моё сердце радоваться за сестру. Наконец-то она получила то, что заслуживает.
Я давлю рвущийся наружу сарказм, хотя у меня есть масса вариантов, как поддеть ёрмунганда, даже выбрать сложно. Надо же, какой сердечный, любящий брат! Где он был, когда в нём так нуждались?
И снова во мне говорят мои обиды. Качаю головой, усмехаясь. Хватит, Руби. Вильгельмина не обижалась на брата, и тебе пора отпустить былые разочарования.
Ловлю настороженный взгляд Райдена, но отвечаю ему лёгкой улыбкой, а затем направляюсь в оранжерею. Но не успеваю и нескольких шагов ступить по хрустящему снежку, что укрыл дорожки академии, как меня догоняет Винсент.
– Не говори, что ты так рвалась в Академию, чтобы просто навестить матушку, – насмешливо произносит он, бросая на меня очередной холодный взгляд.
– Не говори, что ты так яростно торговался за меня с Лестрейлом, чтобы просто добавить ещё одну красотку в свой гарем, – передразниваю я ему в тон.
Ёрмунганд не отвечает, но продолжает упорно идти со мной к оранжерее. Это начинает нервировать. Мне не нужны свидетели разговора с матушкой, особенно Винсент.
– У тебя вот совсем нет дел? – не выдерживаю я.
– У тебя зато есть дела с отравительницей и интриганкой, – выразительно приподнимает бровь он. – Быть может, ты задумала меня отравить с помощью её зелий?
Фыркаю от нелепости его заявлений, а Винс невозмутимо продолжает:
– Или сделать ещё что похуже. В конце концов, леди дома дель Монрок готовы пойти на всё ради своих интересов.
Он произносит это с нажимом, да и мне его слова странно режут ухо. Я задумалась бы над его намёком, но слишком уж увлечена мыслью, как от него избавиться. В конце концов, сейчас у меня нет ни сил, ни желания придумывать хитроумные оправдания.
– Мне нужно поговорить с ней наедине, – сухо говорю я. – В конце концов, если наш разговор не состоится, то вся поездка сюда была зря. И беседовать нам с тобой будет не о чем.
– Ультиматумы ставишь? – недобро ухмыляется Винс. – Я ведь тоже могу.
– Ты много чего можешь, – отвечаю я, останавливаясь возле оранжереи и поднимая на него равнодушный взгляд. – Моя жизнь в твоей власти, если подумать. Но ты хотел договориться со мной, а не угрозами тащить в Дахраар, по крайней мере, так ты утверждал на балу. Что-то изменилось? Или разговор двух лишённых титула и средств женщин, являющихся, по сути, рабынями, настолько опасен для короны Дахраара?