Аделаида устало сдувает со лба одинокую седую прядку, так выделяющуюся на фоне красновато-рыжих волос. Она как будто лишилась всех сил разом. Невесело улыбнувшись, она начинает плавно размешивать травы, словно только это во всём мире и может её успокоить.
– Пока я бегала с зельями, чтобы дать ему то, чего он так жаждал, он вдруг проникся к тебе отцовской любовью. И вдруг выяснилось, что в его глазах столь выстраданный мною сын никак не может затмить тебя. Дитя, рождённое только для того, чтобы исполнить мечту своего папаши, проиграло девочке, досадной ошибке зелья!
– Я не какая-то там ошибка, – холодно прерываю её я. – Отец любил меня.
– И объявил наследницей, – фыркает Аделаида. – Ведь ты была умнее, хитрее, сильнее Эйвана, ты была его гордостью, а мой труд был для него просто пустым звуком. И ты думаешь, он перестал презирать меня за то, что я родила тебя? О нет! Он любил тебя, но я для него навсегда осталась «негодной женой».
– Мне жаль, мама, – искренне произношу я, не понимая, к чему все эти пафосные речи. – Для меня отец был целым миром, и мне печально знать, что ваша совместная жизнь была вам так в тягость. В конце концов, его желание получить сына и погубило его. Вернее, твоё зелье. Неужели это не поможет тебе забыть обиду? Считай, ты отомстила. Да и наследником стал Эйван. Всё как ты мечтала, – довершаю я с горечью.
– Ты могла стать императрицей, – ядовито замечает Аделаида. – Чем Лесси хуже твоего ледяного дракона? По крайней мере он бы женился на тебе, а не просто поиграл бы и бросил.
Меня не задевают её уколы. Я лишь весело хмыкаю.
– Стать позором семьи или женой Лестрейла, хм… Выбор просто невероятный. К слову, узнал бы Лестрейл, да и всё общество заодно, о том, что я потеряла невинность, если бы ты не сказала, мама?
Я не хочу её поддевать – меня правда всегда волновал этот вопрос. Аделаида не смотрит на меня, но брови её хмурятся.
– Узнал бы, милая. И тогда он мог бы порешить всю нашу семью сгоряча.
– Ты просто принесла меня в жертву, – делаю вывод я.
– Или дала шанс на свободу? Ты была столь уж несчастна, скача по границе с двуручником наперевес и круша пиратов? А была бы счастлива управлять имением и отбиваться от женихов на каждом балу?
– Ах, так ты заботилась о моём счастье? Вот так спасибо…
– Лестрейл, Винсент – какая разница, если по итогу все они просто мужланы и предатели? – морщится Аделаида.