Его Предназначение.
— Папенька!!!
Истошный визг эхом пронесся по коридорам замка, многократно
отражаясь от стен, колонн и мебели, проникая во все укромные и
потаенные уголки старинной крепости и оповещая всех и каждого о
том, что единственная и ненаглядная дочь барона изволит
гневаться.
— Этот проклятый извращенец за мной подглядывает! Прикажи
отрубить ему голову! Немедленно!!!
Шардон мигом «вооружился»: в правой руке верная боевая
сковородка, в левой бутылка вина, с помощью которой он мог довести
уровень Опьянения до нужных кондиций.
— Хотите совет, мон сеньор? — как всегда неожиданно
появился Барримор.
— Да?
— Сошлитесь на какое-нибудь неотложное дело за пределами
замка и немедленно езжайте прочь.
— Но там в опасности моя дочь. Любимая и единственная…
— Избалованное дитя, которому всего лишь не достает
внимания.
— И извращенец…
— Нанятый вами специалист, который просто решил поискать
тайник не в то время и не в той стене. Но он достаточно удачлив,
чтобы избежать проблем, насколько я успел понять.
К женскому воплю действительно присоединился голос Ловкача:
— Мля, только не по голове, бешеная ты чувиха! У меня же
хитпоинтов с гулькин хрен! А у тебя через один криты проходят…
какой садист тебе билд делал? Ай!
— Папенька!!! Он мне свою гульку показать собирался!
— Да сдалась ты мне, ай! Меня дома своя телка ждет. Чика
высший сорт, ноги от ушей, скан-моделью работа… Ай! Шардооон!
— Папенькааа!
Из-за поворота на барона и его слугу выскочили двое.
Окровавленный Ловкач с выпученными глазами и каким-то свертком,
который он бережно прижимал к груди.
А следом за ним мчалась довольно хорошенькая девушка в
небесно-голубом платье, эффектно подчеркивающем ее хоть и немного
полноватую, но весьма аппетитную фигурку. Длинная рыжевато-русая
коса хлестала то по стенам, то по спине самой барышни, сжимающей в
руке увесистую чугунную сковородку, которой она то и дело пытаясь
дотянуться до улепетывающего воришки.
— А вы еще сомневались, что это ваша дочь, мон сеньор, —
укоризненно покачал головой Барримор, но выражение его лица
по-прежнему оставалось совершенно каменным.
— Братан! Спаси!
Смертельно бледный Ловкач замер в паре шагов от Шардона.
— Отец! Накажи!
Рядом с ним встала раскрасневшаяся девушка.
— Мон сеньор? — повторил безмятежный Барримор.
— У меня срочные дела на восточной границе, так что
надеюсь, что вы разберетесь сами. Тебя люблю, дочь моя
единственная, а ты давай работай, бездельник, — скороговоркой
выпалил барон, вырвал из рук Ловкача сверток и скрылся за потайной
дверью, которую ему любезно открыл дворецкий.