Уж не знаю, что Гринева увидела на
моей физиономии, но шагнула ко мне и положила ладошку на плечо. Я
перевел на девушку тяжелый взгляд, но Оксана не дрогнула, только
погладила по руке. От этого жеста, точно так же как и ночью, по
телу пошло тепло. Злость потихоньку стала отступать, желание убить
Баринову таяло с каждым движением женской руки на моем плече.
«Может, все не так уж и плохо, и у
нас есть шанс», — мелькнула мысль. Лицо мое смягчилось, я даже
попытался улыбнуться Гриневой. Оксана робко ответила на мою
улыбку.
— Долго вы еще будете миловаться, —
недовольно вякнула Баринова, и на меня снова накатило. Но легкое
движение руки не позволило сорваться в ругань. Я перевел взгляд на
Лизавету, растянул губы в улыбке, от которой бывшая невеста весьма
явственно вздрогнула, и медленно процедил:
— Не задерживаю.
Что уж подействовало на Баринову
взгляд, тон или моя очень добрая улыбка, но Елизавета как-то
подобралась и перестала капризничать. Очень надеюсь, что спектакль
окончен окончательно.
— Не переживайте, Оксана Игоревна, —
мягко заметил я. — Членовредительством не страдаю. Сейчас с
гематомой разберемся и поедем растяжение лечить. Уверен, травма
незначительная, пациентка быстро на ноги встанет.
— Егор… — испуганно пискнула
Лизавета, но я уже намочил тряпку, присел на корточки. Баринова
попыталась спрятать ноги под табуретку, но я успел ухватить
пальцами женскую лодыжку, чтобы не дергалась, и приступил к
процедуре.
Поначалу желтое пятно, пахнувшее
горелыми спичками и серой, не хотело отмываться, пришлось приложить
усилия.
— Мне больно, — попыталась возразить
Лиза, но я был непреклонен.
— Потерпишь, — отрезал я, продолжая
оттирать гематому.
— Егор… — обратилась ко мне Оксана.
— Послушай…
— Минуточку, товарищ доктор, —
отмахнулся я. — Что и требовалось доказать, — удовлетворенно выдал,
когда мокрая тряпка сделала свое дело. — И не жалко тебе было
спички палить, а? Целый коробок перевела. Эх, Лиза, Лиза, ну как
маленькая, честное слово. Одного понять не могу: зачем? Ты же
знала, что все раскроется, и я все равно тебя выпровожу.
Баринова упрямо поджала губы, но я
успел заметить, как сверкнули нехорошим блеском ее глаза.
— Ну все, товарищ фельдшер,
пациентка здорова, травмпункт отменяется, — объявил я, выпрямляясь
и поворачиваясь к Гриневой. — Очень хочется узнать, зачем вы,
уважаемая Оксана Игоревна, поддержали этот балаган? Я бы все равно
не выгнал бедную девочку в ночь в чужом месте, если вы о этом
переживали.