Безусловно за столом есть и те, кто наоборот радуется его
приезду. Часть людей сохраняют нейтралитет и вовсе не проявляют
эмоций и не высказывают своего мнения.
Несколько гвардейцев в самом начале заседания пробуют бунтовать,
но люди Беннинга их тут же отделяют и уводят.
Встреча заканчивается, и все заседавшие торопятся выйти на
улицу. Свежий воздух быстро приводит в чувство.
— Виктор, вы будете жить рядом с домиком короля, — поясняет
Беннинг, показывая на вполне приличное жилище. — Меры
предосторожности, ничего более.
Заходим внутрь и осматриваемся. Для феев установлены небольшие
кровати. Место для умывания напоминает бревенчатый предбанник. На
деревянной скамье нахожу таз с теплой водой и ковш с длинной
ручкой. Печка в домике тоже имеется, но топить её нет ни сил, ни
желания.
Оборудовано всё так, будто мне тут придется остаться не на одну
ночь. Отгоняю от себя непрошеные мысли. Выхожу из предбанника и
вижу на кровати Феофана несколько одеял, набросанных друг на друга.
По вполне узнаваемому силуэту, можно сделать вывод, что Феофан
сейчас находится прямо под ними. А характерный чавкающий звук прямо
указывает на то, что он точит втихаря вкусный фрукт или один из
запасенных завтраков.
— Василиса, что он там делает? — обращаюсь к фейке.
Вася прячет за спину кусок пирога и быстро вытирает рот.
— Ничего, — отвечает она. — Меня просили не говорить.
— Еще и в сообщницы записали? — смеюсь и расталкиваю ворох
одеял.
— Я ничего. Ничего не ем. Сплю и отдыхаю, — отзывается фей и
стряхивает с кровати крошки.
Молча протягиваю руку. Феофан сразу все понимает и передает мне
заныканый пирог. Видимо, он хранит его в сумке с того самого похода
в Академию. Неплохая выдержка.
Пирог приходится очень кстати. Судя по выставленным мангалам,
мясо съели задолго до нашего прихода. Каша — не самая сытная пища.
Небольшой перекус поднимает мое настроение.
Ложусь на кровать и чувствую, какая она мягкая. Удивительно
наблюдать подобное внутри армейского лагеря. Ложусь и практически
сразу засыпаю. Всё-таки за сегодняшний день я изрядно вымотался, и
ничего с этим не поделать.
Просыпаюсь от сильной тряски.
— Витя, Витя, вставай! — трясут меня с двух сторон Феофан и
Василиса. — На лагерь напали. Опасность!