– Нако вот, – пододвинула к моим ногам деревянные
башмаки-колодки, а сама метнулась в темный угол.
Оттуда она вынесла пузатый невысокий горшок с крышкой.
Наконец-то! Подхватила его и, завернув за край кровати,
отвернулась. Все же непривычно и стеснительно делать такое при
свидетелях. После этого жизнь начала возвращаться уверенными
шагами. Слабость никуда не делась, горло по-прежнему саднило, да и
отек в носу до конца не прошел, но если передвигаться медленно, то
вполне можно жить – голова не кружиться, да и соображать я начала
почти нормально.
– Ягодка, ты присядь, ножки твои обую. – Няня кивнула на
кровать, и я послушно на нее присела.
Приподняв одну ногу, она надела на меня теплый чулок, и
подвязала его веревкой вокруг ноги над коленом. Также поступила и
со второй ногой. Затем отошла на шаг и, окинув меня взглядом,
удовлетворенно кивнула.
– Пойдем-ка на кухню, ягодка моя, я там молочко для тебя давеча
принесли.
Няня шла в темный угол, хотя, они все здесь такие, и поминутно
оглядывалась на меня. А у меня возникли сложности с ходьбой. Дело
даже не в том, что в деревянных колодках ноги изрядно скользили.
Главную опасность представляла высота колодок. На вскидку, это
сантиметров пять, а если нога подвернется? О последствиях лучше не
задумываться, поэтому шла крайне медленно, осторожно переставляя
ноги в непривычных башмаках.
Но впереди меня ждало следующее испытание, в виде ступеней. Едва
мы вышли из двери, оказались в небольшом холодном коридоре. Справа
глухая стена, напротив нее лестница вверх. Но Герд пошла на ту, что
спускалась вниз, и я медленно последовала за ней. Благополучно
спустившись на первый этаж, она завернула налево, ну и я
следом.
Едва зайдя внутрь,почувствовала, как тело окутало тепло, а в нос
ударили запахи слегка подгорелого хлеба, жареного лука и, кажется,
каши.
– Тира, посмотри, кого я привела! – Звенящим от радости голосом
Герд уведомила стоящую возле очага женщину. – Осталось ли молоко,
что принесли для госпожи?
Кухня представляла собой помещение, по размеру напоминающее то,
в котором я очнулась. В центре стоял громоздкий деревянный стол, с
лавкой во всю длину. Вдоль стен, прямо на полу, какие-то горшки
разных размеров, корзины, пара ящиков и просто посуда, тарелки и
кружки. Одним словом, полная антисанитария.