— Хотел подойти ближе, да в ту часть города через заслон просто так не пройти. Мыши не прошмыгнуть. Не зря охраняют, наверное, что-то ценное.
— Замок князя, конечно, раньше был охранной крепостью, — Вэли гордился своей способностью знать всё обо всём. Так же как и умением блестяще показать это перед восхищённой публикой.
— Может, оно и так, только видел я князя этого, — не унимался Петру с каким-то лихорадочным блеском в глазах. Он то и дело облизывал потрескавшиеся губы, будто не мог утерпеть, но пытался сдержать юношеский пыл и сказать важное лишь тогда, когда получит полное внимание.
Вайолка подавила в себе желание потрогать его лоб: не заболел ли.
— Так он тебе и показался! Скажи ещё, что вышел на тебя полюбопытствовать! Эка невидаль: заезжие маги с фокусами!
— Может, и любопытствовал, — огрызнулся Петру, но тут же сменил тон на заискивающий, хотя и пытался держать браваду: — Только я кое-что разглядел. Человек этот как бы и не человек.
— А кто? — Вайолка прислушалась к разговору, занятая до этого лишь мыслями о Стево. Где он ходит, что скрывает, что означают его слова о спасении для них обоих? Неужели есть способ пробудить в ней дар, вот и Инквизитор сегодня что-то такое говорил.
— Стрига. Ходячий мертвец с красными глазами. Смотрит, как проклятие шьёт! А потом моргнул, и обычный князь, разве что бледноват и щурится, будто старик.
***
Стево
Старик и вправду оказался таким, как его описывали: белобородый, худой, сухонький и ниже Стево на две головы.
Правда, волосы были с проседью, а бородавки на носу не видать, так на то и молва, чтобы преувеличивать. Главное — он попал по адресу.
— Заходи, чего стал! Только монету вперёд!
И слишком бойкий для своего возраста. Лицо как печёное яблоко, поди и зубов нет, а всё туда же, хочет скопить себе на житьё у Создателя за пазухой.
— Монету вперёд, — кивнул слепой отрок, усевшийся за стол, вполне себе справный, крепкий, хотя и не новый, как и всё вокруг. Дом у деда Янко внутри оказался просторным, хотя и тёмным. Все окна закрыты ставнями, хотя зачем, если ночь на дворе?
И никого это не волновало. Вон, отрок пил молоко из деревянной кружки и чему-то улыбался, как местный дурачок, но Стево не обольщался: видел сам, какой он прыткий и как без глаз обходится.
— Монеты всем нужны, даже на краю света, — кивнул Стево и положил на стол, со стороны старика, сидевшего тут же и опиравшегося на крепкую палку, как на трость, мешочек с серебром. — Можете пересчитать, как договаривались: сто монет.