– Это семейный родовой особняк. Тебе здесь не место.
Отворачиваюсь. Кутаюсь в одеяло. Смотрю в стену, покрытую шёлковыми серебристыми обоями с золотыми цветами.
Тебе здесь не место.
– Рад, что мы друг друга поняли. Сейчас поешь и отдыхай, набирайся сил перед дорогой. Будь послушной девочкой, Ханни, не зли меня, и всё будет хорошо.
Моей щеки касается холодный камень фамильного перстня на руке дракона. Он ведёт им медленно сверху вниз, очерчивая скулу. Я не заметила, как он приблизился. Задерживаю дыхание. Терплю. Это наша последняя встреча. Оба это знаем.
Я снова одна. Закат сменяется сумерками, а потом наступает ночь.
От еды отказываюсь. Смотрю в пустоту.
Удивительно, как сильно всё может измениться за один день – думаю с отстранённым равнодушием, но даже ещё не догадываюсь – насколько.
Ночью начинается лихорадка. Я то горю на раскалённых углях, то бьюсь в ознобе, истекая литрами холодного пота.
Ночь, утро, день – в полубреду я не разбираю времени суток.
– Договоритесь заранее со жрецом, – советует кому-то целитель. – Очевидно, что она не выживет.
Ему отвечает чей-то злой голос, но разобрать слов я не могу. Целитель терпеливо выслушивает и отвечает со смиренным вздохом:
– Разумеется, я делаю всё возможное. Но такой исход вполне ожидаем для человечки со слабым резервом, вы и сами это знаете.
Ответ его собеседника расплывается, я проваливаюсь в небытие. Сон ли это или тот самый исход, который предрекал целитель, но он очень приятный.
Я бегу по летней зелёной лужайке, залитой солнцем. Наконец-то мне не холодно и не жарко. Жужжат стрекозы и бабочки. Пахнет полевыми цветами. На лазурном небе ни облачка.
Моё тело невесомое, в нём давно забытая лёгкость. Замедляюсь и останавливаюсь перед внезапно возникшей на пути фигурой в белой мантии с наброшенным на лицо капюшоном.
Это ангел? Фигура отбрасывает капюшон, и я радостно ахаю:
– Мамочка! Значит, я умерла?
– Глупая моя булочка, – качает та головой, а я вдруг думаю, что матушка посвежела, будто сбросила десятки лет, а может, это её вечно молодая душа. – Твоё время ещё не пришло, хоть ты и свернула не туда! Совсем не туда, Ханни!
– Здесь так хорошо! – задираю голову, расставляю в стороны руки, поворачиваюсь вокруг себя, любуясь безмятежностью этого чудного места.
– Ханни! – матушка мягко сжимает мои плечи и резко разворачивает, заставляя смотреть ей в строгие серые глаза. – Не для того я отдала часть своей жизни, чтобы тебе раньше времени заканчивать цикл. Многое не сделано. Уроки не выучены. Выводы не сделаны. Твоя аура совсем не поменяла цвет! Тебе здесь не место, девочка!