— По доброй воле вы не захотели выходить за меня замуж, — продолжал тем временем мистер Д. — А ведь это даже замужеством нельзя было назвать! Так, видимость. Фейк, как сейчас модно говорить. Я бы никогда не потребовал от вас ничего… неприличного.
— Значит, с самого начала надо было вести себя прилично! Зачем нацепили на меня наручники? И под майку зачем полезли?
— А вы зачем подсматривали за мной в окно? Вообще-то, это тоже неприлично.
— Подсматривала, да. Неприлично, да. И что?! Так вы, значит, оправдываете наручники?
— Нет. Не оправдываю. Поэтому примите мои извинения. За… все. А теперь мы можем наконец идти? — он подошел ко мне вплотную, наклонился и протянул руку. — А то здесь как-то слишком темно, мрачно и прохладно.
Это было неожиданно. Извинений в ответ на мои «обвинения» я ожидала меньше всего.
Но это не значит, что я его прощу. Или перестану ненавидеть. Но подняться с земли все-таки надо. И вернуться — тоже. Я должна позаботиться о маме.
Ругая себя, я ухватилась за протянутую руку, однако подняться на ноги получилось с большим трудом.
— Ой! — я снова едва не упала не землю.
— Что такое? — поинтересовался мистер Д.
Надо же, какой «заботливый»!
— Моя ступня! И лодыжка…
Если честно, боль в правой ноге была дикая.
Ну вот что за день такой?!
— Идти можете?
— Д-да. Наверное.
Сейчас я уже ни в чем не была уверена.
И вдруг… мистер Д. подхватил меня на руки.
Я и ахнуть не успела — и от неожиданности (ведь я была вся в грязи!), и от того, как легко у него это получилось.
— Разбираться с вашей ногой здесь и сейчас у меня нет никакого желания, — все так же спокойно заявил он. — Лучше вернемся в пансионат и вас осмотрит врач.
После этих слов он куда-то меня понес — наверное, к машине.
Упираться и спорить я не стала — и так слишком много глупостей сегодня натворила. Только покрепче обхватила руками его шею.
Даже в темноте было заметно, что его волосы растрепались.
Неужели он и правда бежал за мной? Зачем?
А я тоже хороша! Убежала в лес, даже не подумав о маме!
Как же стыдно! Все равно что бросить на произвол судьбы беззащитного ребенка. Безрассудный поступок, который мог обернуться трагедией.
— Скажите, ее можно вылечить? — спросила я у мистера Д. и зачем-то добавила: — Маму.
Мне показалось, что он нахмурился:
— На этот вопрос даже врачи ответить не смогут. Вашу мать никогда не лечили. Кто знает, как она теперь отреагирует на терапию? Никто не даст вам гарантий. Но в любом случае… такой, как прежде, она уже не станет, поверьте.