Что-то мне это совсем не понравилось.
— Простите, но… может, ей стоит детей завести?! Их и опекать, а не меня.
Лицо Ильи сразу стало серьезным и даже грустным.
— Сейчас я скажу вам еще кое-что. Личное. Я скажу это лишь для того, чтобы вы больше никогда не поднимали эту тему и не вздумали говорить ничего подобного в присутствии Алекс. Она не может иметь детей. И новость об этом пережила тяжело. У нее была затяжная депрессия, которую два года не могли вылечить из-за резистентности к лекарствам. Пришлось делать ИКТ и ЭСТ. Вы знаете, что такое ИКТ и ЭСТ, Диана?
— Нет, — еле слышно пробормотала я. — Не знаю.
— Тогда просто поверьте, что лучше вам никогда об этом не знать. Но раз уж мы заговорили о лечении, расскажу заодно и о вашей матери. Мы с Матвеем сегодня почти весь день занимались этим вопросом. Завтра ее переведут в лучший лечебно-реабилитационный центр. Соберут консилиум из ведущих специалистов, даже зарубежных психиатров пригласили. Если у вашей матери не окажется резистентности к лекарствам и терапия покажет положительную динамику, она переедет сюда. Матвей уже распорядился подготовить для нее комнату. Поэтому… мне кажется, не стоило вам так на него набрасываться. Не хотите ли извиниться?
Извиниться? Даже не знаю. Наверное, надо.
Но я не была уверена, что испытываю раскаяние. Скорее, растерянность. Эта история с Алексис… такая странная.
Возможно, между ней и мистером Д. действительно ничего нет.
Но означает ли это, что и РАНЬШЕ НЕ БЫЛО?
Врать Илье, что я обязательно извинюсь, мне не хотелось. И пока я раздумывала, как выкрутиться из этой ситуации, пришла помощь в лице Марии Антоновны.
Она зашла в гостиную и сообщила:
— Ужин готов.
— Матвей уже там? — поинтересовался Илья.
— Нет. Только Александра.
— Ладно, — странно вздохнув, Илья направился в выходу из гостиной, — пойдемте, Диана, ужинать.
…Столовая, как и гостиная, оказалась довольно просторной. Прямоугольный стол, стоявший посередине, был сервирован на четверых — по двое человек с каждой стороны. На одном из стульев уже расположилась Алексис в новом, но не менее ужасном, топике. Она задумчиво вращала в руке бокал с какой-то рубиновой жидкостью.
Илья, не раздумывая, сел рядом с ней. А я, поразмыслив, уселась напротив него.
Алексис, продолжая рассматривать бокал, не проронила ни слова.