Посреди зала стояла гравиплатформа,
голопроектор изображал вокруг нее складки ткани, которые в момент
вознесения должны были превратиться в облако. Вроде как облако
неизвестно как оказалось в церкви, подхватило «святого», проплыло к
выходу над головами и унеслось в небо. Вокруг столпились церковные
служки, монахи, на особо почетном месте — послы наиболее значимых
стран. Всюду в интерьере двузвездная символика Единого.
Прощальные звуки литургии, Джонс
поднял руки, в последний раз благословил собравшихся и ступил к
платформе. Родригес двинулся за ним, чтобы в момент вступления
пророка на площадку тотчас включить силовое поле. У самой платформы
стоял папа, воздев руки к небу.
Меж сутан двух клириков высунулся
пламегаситель ПКМ. За долю секунды, пока Родригес вырвал из-под
камзола бластер, пулемет рявкнул очередью. Первая пуля зацепила
папу, вторая ушла в кого-то из приглашенных, а третья и последующие
попали в пророка. Мини-защита приняла на себя первые три пули и
сдохла, две вошли в тело.
Родригес выстрелил, закрыв глаза и
прикрыв лицо. Пулеметчик с соучастниками превратились в огненный
шар. Родригес ощутил нестерпимый жар, неприкрытые участки кожи
мгновенно обгорели, начала тлеть одежда. Он подхватил падающего
«святого» в такой же коптящей одежде, отпихнул папу и толкнул
Джонса на платформу. Каким-то образом умудрился включить поле
раньше времени, Джонс наткнулся на защиту и стал сползать
вниз.
Родригес снова снял защиту,
подхватил конгрессмена на руки, вошел с ним на платформу, завопил
что-то вроде «прими, Единый, невинно убиенного», окутался облаком и
с неторжественной торопливостью рванул к выходу. Там взял выше и
еще нажал, морозный ветер превратился в ледяной.
Отмотав километра три к Парижу,
нашел ложбинку, снизился и вырубил защиту, чтобы не сажать
аккумуляторы. Воткнул в Джонса аптечку. Тот быстро пришел в
себя.
— Лежи спокойно. А то чуть в
самом деле не унесся в небеса. Там, знаешь ли, не любят
самозванцев.
Джонс с трудом сел и замычал.
Аптечка остановила кровотечение. Обожженные вспышкой глаза ничего
не видели, а фиолетово-багровые губы запеклись коркой сукровицы.
Ожоги приморозило, наполовину сгоревшая сутана «святого», одетая в
последний раз, не предохраняла от холода.
— Дай скаф. — И
приземлившийся рядом на гравитяге скафандра Вонг Лу послушно стянул
его, оставшись в белье. В броне, укрытый от непогоды и получающий
непрерывные инъекции от аптечки, Джонс почувствовал себя
лучше.