Напротив замерла группа кричаще
одетых джентльменов, за спинами которых недобро сгрудились
разномастно обмундированные матросы. Самый попугаистый джентльмен,
а вдруг даже целый сэр, не озаботившись представиться, выступил
вперед и возмущенно заявил:
— По какому праву вы нападаете
на мирный корабль Английской Вест-Индской компании, убиваете
английских подданных и наносите ущерб имуществу?
— Я — капитан крейсера
«Миссури» Голландской Вест-Индской компании Мохаммед Исмаил Аман.
Ваше пиратское судно задержано при пересечении курса голландской
эскадры.
— Возмутительно! Кто вам дал
право решать, кто здесь пират, а кто честный торговец?
— По праву сильного. Вы —
слабый и вообще не имеете прав. Главное, не держите меня за идиота.
Двести висельников у вас за спиной похожи на английских матросов,
как я на китайского императора. Слушайте мою команду. Все оружие за
борт, включая ручное. Флаги спустить, поднять белые. Вернуться к
остаткам фрегата и брига, поднять всех из воды. Вас отпускаю с
единственным условием: сообщите всем остальным пиратам, что при
виде «Миссури» единственный выход — сдаться. Пока мы здесь, пиратам
на Карибах делать нечего.
— Это не по закону!
— Now I'm a law
here! Теперь я здесь
закон! — сам того не зная, он произнес любимую фразу Родригеса
во время разборок в Лос-Анджелесе.
Англичанин продолжал упорствовать и
качать права, словно рассчитывал, что голландский капитан вдруг
извинится, ошибочка вышла, и уберется восвояси. Но у Мохаммеда
лопнуло терпение. Он достал наган и выстрелил пирату в грудь,
подождал, пока тело повалится на палубу, и добил его двумя
выстрелами в голову. Англичане подались вперед. По знаку капитана
пулеметчик низко над головами выдал длинную очередь. Пираты
остановились.
— Повторяю второй и последний
раз. Если на борту через десять минут останется хоть один кортик
или пушечное ядро, идете на корм рыбам.
Вода вскипела вдоль бортов, принимая
орудийные стволы. Мохаммед подозвал мрачного пирата с боцманским
свистком и показал ему на лафеты. Тот громко чертыхнулся, что-то
проорал на своих, и палуба освободилась от станин. За ними
посыпались ядра и бочки с порохом.
— В трюме! — с
непреклонностью истинного пацифиста скомандовал
Мохаммед.
Экипаж выстроился в цепочки, из
трюма за борт полился поток ядер и пороха.