Мои горячие драконы - страница 3

Шрифт
Интервал


Я ловко спустилась в расщелину. Камней нужной форма и цвета здесь было много, я насобирала половину корзины засветло. Прикрепляя корзину к верёвке, чтобы поднять её наверх, я вдруг увидела блеск в одной из трещин.

Снова я услышала ту самую красивую нежную мелодию. На этот раз мелодия лилась из трещины.

Стало любопытно. Я заглянула внутрь, протянула руку, чтобы коснуться золотистых искр, и вдруг моя рука вспыхнула пламенем, вокруг неё закружились золотистые символы.

Странно, но я не чувствовала страха, наоборот, впервые после смерти отца я почувствовала себя по-настоящему уверенно и спокойно.

Огонь вокруг моей руки горел ровно и ярко.

Странные символы опустились на запястье, словно браслет, потекли по руке вверх, и вскоре огонь погас, а по рукам и ногам, и, похоже, по всему телу, засветились ещё более сложные знаки.

Вскоре всё стихло. А я… Мне было очень и очень хорошо.

Я чувствовала, что прикоснулась к чему-то древнему, мощному, и очень меня… любящему? Легко улыбаясь, принимая происходящее как должное, я подняла по верёвке корзину с камнями и поднялась сама.

Не знаю, что это было, но я чувствовала всей кожей: произошло что-то очень и очень важное, что ощущалось как очень правильное. Всё происходит именно так, как и должно происходить.

Я шла по тропинке в роще у деревни, когда прямо передо мной вышел старейшина.

Поставив корзину на землю, я пристально смотрела на него.

Он недобро улыбался, обшаривая меня масляным взглядом. Теперь понятно, почему он так легко подтвердил мачехе, что камней не хватает — знал, куда я пойду, и как я буду возвращаться.

Недолго думая, позабыв о корзине, я бросилась вбок, в гущу сада.

Ветки хлестали по лицу, царапали руки, но я бежала, что есть сил, надеясь обойти деревню с другой стороны и добежать до дома.

Запрещала себе бояться. Отец учил, что страх забирает силы. Я дышала размеренно и глубоко, ускоряясь и ускоряясь.

Вдруг я споткнулась и растянулась на земле. Дыхание сбилось от удара животом, ладони и колени обожгло о твёрдую землю, прикрытую подгнивающей листвой, в нос ударил запах удобрений у корней плодовых деревьев.

Я лежала на животе, пытаясь восстановить дыхание, попыталась подняться, но меня прижал к земле мужчина. Накатил кислый запах пота, по подолу зашарили руки.

— Полежи, девка, полежи, — услышала я гнусавый голос старейшины, — быстро бегаешь, но я ещё огого, я быстрее.