Несколько раз прогнал в голове, как действовать в разных
ситуациях (и ни одного решения «просто отдать деньги» среди этих
действий не было). Прикидывал, исходя из того, сколько практиков
придет и что будут требовать, попытаются ли сразу обменять Самира
на деньги, или попробуют устроить «утром деньги, вечером
стулья».
Самый неудобный для меня вариант — если бандиты пришлют обычного
городского парнишку-бегунка, который заберет монеты и отдаст таким
же ничего не знающим людям, которые уже передадут деньги дальше. И
лучше, если придет кто-то из непосредственных участников
похитительно-разводительного процесса. Даже если этот человек
придет в компании телохранителя или двух, первого-второго ранга
пробуждения, с ними можно будет справиться. Если же телохранитель
будет практиком стадии метаморфоз, как Никифор Крайслер, царствие
ему Небесное, лучше будет поискать иные пути, чем просто ввязаться
в драку.
Подошли ко мне уже через три минуты, причем не
парнишка-оборванец на побегушках, нет — ко мне подкатил улыбчивый
толстячок, одетый в цветастую лоскутную рубашку и брюки. Никакого
хаори, никаких иных деталей азиатской культуры. Разве что рубашка
отличалась от крестьянской фасоном и дороговизной ткани.
На подходе толстячок по-хозяйски осмотрел выставленный напоказ
тугой кошель, едва ли не облизал его взглядом. На меня посмотрел,
как на пустое место или на функцию, которая предназначена для
передачи денег. Причем, подозреваю, что после первой удачной
«сделки» передавать я буду много и часто.
— Господин Бронсон, рад встрече, — оскалился толстячок. —
Наслышан о вас.
Я молчал, сверля подошедшего глазами. Отвечать, во-первых, не
хотелось, а во-вторых, я изо всех сил старался держать себя в руках
и не двинуть ему в зубы. Толстячок был первого ранга пробуждения,
так что мог выдержать такой удар, но я не был уверен, что
остановлюсь на одном.
— Даже не поприветствуете? — делано изумился практик.
— Ближе к делу, пес. Тебя послали, чтобы ты взял у меня деньги и
договорился о передаче брата, или дабы юродствовал и
обезьянничал?
От подобного вопроса толстяк помрачнел.
— На твоем месте я бы вел себя повежливее, Бронсон. У тебя,
конечно, есть еще родственники, но вряд ли ты можешь себе позволить
разбрасываться ими.
Я шагнул к толстячку, но тот с прыткостью мячика отпрыгнул на
пару шагов назад.