И как ему понять, что мы с Андрюхой
Орловым испытали в тот момент, когда осенним днем 1993 года увидели
на мониторе (с защитным экраном на веревочках) вот ЭТО!
Все было как настоящее. До этого в
играх герои были плоские и ходили по прямой, а тут – смотришь как
своими глазами, сам идешь, сам стреляешь, тайники в стенах
открываешь, а там золота видимо-невидимо! А то еще и враг стоит,
затаившись, ты дверь откроешь – и он тебя убил.
Из автомата огонь пыхает, если сильно
ранен – то вся рожа в крови, если собака грызет – то это вообще
офигеть что такое!
Эта игра открыла для нас мир по ту
сторону экрана, где все как в жизни.
Конечно, уже через пару лет, после
«Дюка Нюкема» и других игр такого же класса, недостатки «Вульфа»
были видны невооруженным глазом. Сюжета нет, коридоры однообразны,
видов противника – всего-ничего, тактика боссов – примитивная,
«пасхалок» нет, оружие не то, что не разнообразно, а просто
никакое. Можно было все это найти, но мы – не искали.
Этой игре просто все
вышеперечисленное не нужно. Она хороша и гениальна в своей
простоте. Потому и шпилить в нее можно было до потери пульса. И
ведь – не надоедало.
Я как-то, году в 1994, в конторе у
Лешки Ахмылова, где он работал ночным сторожем, рубился в нее всю
ночь, часов с 10 вечера часов до 6 утра. Реально, только покурить
ходил и пивка выпил с Лехой. И – нормально. Правда в метро утром
фигня вышла. Когда двери вагона с шипением открылись, я мышку
искать начал, чтобы если что врагов завалить.
Кстати – потом еще вторая часть
вышла, но вот как-то не пошла она. Может, дело было в том, что уже
появились первые «Doom» и «Quake», может, еще почему, но не пошла.
Не то.
А сегодня я прошел весь первый
эпизод, все его уровни, понимая, что даже через такую бездну лет я
помню, если не каждый поворот, то уж стены с тайниками – точно.
И мне было хорошо.
19.08.2016
Раздел "Разное"
Путч 1991 года
Однако – 25 лет прошло. Много. Как
будто вчера было.
Надо заметить, что про эти
августовские дни я могу рассказать многое, ибо я тогда был в
Москве, более того – даже отметился на баррикадах.
Но при этом я не буду давать
политическую оценку этого события. Тогда я этого не мог сделать,
поскольку в голове у меня был ветер, и сама романтика происходящего
забивала прочие мысли. Ну – баррикады, кучи людей, танки, «патриа э
муэрте».