— Ну и в каком месте я на путану похожа, кто-то может мне сказать? — надула я губы и покрутила головой туда-сюда.
Хотя...
Вот именно сейчас, растрёпанная, помятая и с обглоданными святым Михаилом губами, было небольшое сходство. Ах, ещё и на чулках расползлась уродливая стрелка. М-да...
Прикрыла глаза и откинула голову назад, врезаясь затылком в обшивку двери. Облизнулась, до сих пор чувствуя вкус соседа на губах. Сволочь! Но надо отдать ему должное — он умел целовать.
И трогать правильно умел.
Вон, предательские мурашки до сих пор по телу ползают, ожидая, когда умелые пальцы запустят очередную волну тока по коже. Эх, жаль, все эти качества и умения принадлежат отъявленному мудаку.
— Я плачу — ты делаешь мне приятно, — скривилась я и передразнила уверенный баритон соседа. — Ага, бегу — волосы назад.
Покряхтела и поднялась с пола, оглядывая мимоходом свою фигуру.
— Аппетитная девочка? Сладенькая булочка? — улыбнулась я отражению и подмигнула. — Ну, тут не соврал. Всяко лучше, чем все эти сушёные воблы, бродящие по улице с табличкой подсчёта калорий в уме.
О, точно!
Хмыкнула и потопала на кухню, вспоминая, что именно там, в холодильнике стоит мой любимый «наполеон» и ждёт, когда же Нина придёт и заест им свои стрессы.
Клацнула кнопкой чайника, достала на свет божий тортик и выстаивал его на стол. В пузатую кружку щедро насыпала растворимого кофе и почти приготовилась пировать, как услышала звонок в дверь.
— Подожди, родной, сейчас вернусь, — подмигнула я «наполеону» и двинула в сторону прихожей, на ходу думая, что пора бы уже завести себе кошку или собаку, чтобы выглядеть не совсем придурочной и разговаривать хотя бы с кем-то живым.
Прежде чем открыть нежданному гостю, глянула на себя ещё раз критично в зеркало, поправила волосы и блузку, да сняла с ног испорченный чулок. Вздохнула тяжко и провернула все замки, распахивая дверь.
И выпала в нерастворимый осадок.
— Шерше ля фам!
Ну капец!
Святой Михаил собственно. Стоит во плоти. Рубашку напялил и улыбку на бородатое лицо. Щерится так, будто бы не он только что надо мной в собственной прихожей планировал надругаться. Но самое удивительное во всей этой картине маслом было то, что держал сосед в своих руках бутылку вина.
На вскидку — красное, сухое.
У-у-у, супостат! Я люблю белое, полусладкое!