Ардан не мог не согласиться с капитаном. Да, разумеется, перед
тем как попасть сюда, им пришлось пройти через преграду, которую
обычным способом не минуешь. Скелеты и тот шмат плоти остановили бы
абсолютное большинство желающих наведаться в заброшенное
поместье.
В заброшенное поместье, в котором горели Лей-лампы…
Но проблема даже не в этом, а в том, что Кукловоды должны были
предположить, что “приветственного комплимента” окажется
недостаточно. Потому что он мог остановить “большинство”, но не
всех. А значит…
- Думаешь все это одна большая ловушка? - спросил Ардан.
Милар сдержано кивнул.
- В том, что это ловушка даже сомневаться не приходится, вопрос
только в чем именно заключается, - капитан оглядывался по сторонам,
но явно никак не мог отыскать в пустоте заброшенных коридоров
искомую подсказку. - Мы ведь здесь оказались только потому, что
начали распутывать клубок вокруг Башни Ле’Мрити, верно?
- Верно.
- А что, если бы мы неправильно поняли мотив Пауков в тот день,
Ард? - явно риторическим вопросом, продолжил Милар. - Что, если бы
мы, вместо аукциона, ринулись расследовать смерть Анвара Ригланова.
А Пауки, а значит и их хозяева, не могли ведь в в итоге не узнать,
что тот самый Ригланов в “Цапле” был липой? Тогда что?
- Тогда мы бы не оказались в Храме Старых Богов.
- И кто бы не оказался там вместе с нами?
Ардан почувствовал, как сердце пропустило удар.
- Аверский. С нами бы не оказался Аверский, - произнес он
чувствуя, как сердце начинают сжимать хорошо знакомые ему, липкие и
ледяные когтистые лапы страха. - А цель Кукловодов заключалась
именно в том, чтобы уничтожить Аверского.
- А сами Кукловоды, как мы знаем, всегда имеют запасной план,
так что…
Они с Миларом переглянулись и, повернувшись к Мшистому, которому
Клементий уже передавал вырванную из гримуара страницу, хором
закричали:
- Остановись!
Но было поздно. Мшистый уже дернул посохом и его щепки
отправились в короткий полет. Лей-лампа лопнула и из её “гнезда” в
коридор ворвалось мутное, серое облако, напоминающее подкрашенный
газ. Щиты Парелы вспыхнули и выдержали давление, в то время как
щепки Мшистого начали истлевать. Разрушались прямо на глазах, как
если бы время для них ускорилось стократно. Они гнили, истлевали,
исчезали среди воющего ветра, пока от них ничего и вовсе не
осталось.