Милар же с Ардом даже сдвинуться с места не смогли. Все дело в
щитах Парелы. Пока те находились не в активном состоянии, то могли
двигаться вместе с носителем, но при активации приобретали
стационарное свойство. И Парела, избежала возможности случайного
выхода за пределы щита (если бы вредоносное заклинание
оказалось невидимым и Клементий бы пропустил его активацию)
тем, что при переходе щита в стационарное положение - все, кто
находился под куполом теряли возможность к движению.
Нет, вряд ли Кукловоды предусмотрели именно такое решение, но
что они предусмотрели точно - силу заклинателя. Здесь, в данный
момент, находилось четверо магов, двое из которых Желтой звезды, а
один - Розовой. Вполне достаточно, чтобы внешне сойти за силу мага
Черной Звезды, хоть и приблизительно.
Вой ветра усилился многократно и маги, вместе с Миларом и
Урским, будучи лишены всякой возможности к движению, оказались в
буквальном смысле подняты гулявшим по зданию ветром и унесены в
провал бездонной пасти, открывшейся прямо на том месте, где только
что находилось лестница.
Арди остался стоять один. На краю черной трубы, уходящей куда-то
глубоко под землю. Он стоял и смотрел в черноту провала, где
исчезли его коллеги и где его, скорее всего, ждала какая-то
гадость, предназначенная для убийства Гранд Магистра военной магии
- лорда Эдварда Аверского.
Самым правильным решением было развернуться, выйти на улицу и
использовать все сигнальные медальоны, которые только остались в
бардачке “Деркс’ов”.
Но…
- Ну разумеется, - серым, уставшим тоном, произнес Арди.
Стоило ему обернуться, чтобы посмотреть на вход в поместье, как
стало очевидно, что здесь действительно поработали Кукловоды.
Дверной портал, из которого Мшистый вынес дверь, пропал. Вместо
него тянулась все та же, обшарпанная, плесневелая, кирпичная стена.
Ардан вздохнул и посмотрел на пояс с накопителями.
Ему тускло, как-то даже неохотно, подмигнули своим блеском три
кристалла Эрталайн.
- Ну просто великолепно, - выдохнул Ардан и выругался.
Арди все равно вернулся к тому месту где находился вход в
поместье и провел ладонью по стене. Как и на Бальеро, он ощутил
лишь рыхлую известь под старыми, немного влажными и потрепанными
обоями. И еще запах затхлости и спертого воздуха. Ни один из
органов чувств не мог честно и четко ответить своему владельцу, что
стена не настоящая. Только память раз за разом напоминала о наличии
здесь, еще совсем недавно, дверей.