Как-то я пришла вечером после работы в храм, и ко мне подошел отец Вячеслав. Он был старше остальных, и я давно заметила, что он имеет невысокий чин и заведует хозяйственной частью. Вячеслав с доброй хитринкой в глазах завел со мной разговор. Сказал он следующее: «К нам переведен на служение новый батюшка, отец Игорь. Он холост. Ему жениться надо. А ты, видно, хорошая, добрая, красивая женщина, и тебе было бы неплохо тоже заиметь крепкую семью. Приходи завтра к вечерней службе, он будет служить, посмотришь на него».
Я дома улыбалась весь вечер. Вздыхала с грустью. Наверное, это было бы здорово – стать попадьей. Это совершенно другая жизнь. Со своими трудностями, конечно, но какая-то одухотворенная, наполненная особым смыслом. И опять же, заиметь мужа – это не то, что одной на семи ветрах по свету скитаться, как я. К тому же он – священник. Точно не будет пить, гулять, драться.
Так я размышляла. Но ведь понимала, что этому не бывать. Внешне я похожа на славянку, особенно когда осветляю волосы. Потому батюшки не заметили, что я басурманских кровей. К тому же, внешне я выгляжу, когда не болею, очень благополучной, беспроблемной женщиной. Естественно, батюшкам и в голову не могло придти, что я приезжая, беженка, и живу на съемной квартире.
А отец Вячеслав, как я заметила, не даром, что он у них по хозяйственной части, человек практичный. У него на лбу во время разговора со мной была бегущая строка: «Не только польза людям обрести семью, но и выгода – сэкономим квартирные деньги, по служебной линии. Всех зайцев, так сказать, одним выстрелом». Я не осуждаю такую практичность. Я знаю, что большинство православных священников живут очень и очень скромно. Некоторые даже бедно.
На следующий день я все же пришла посмотреть на отца Игоря. Стою у входа в храм. Смотрю, бежит. Семимильными шагами. Я поняла, что это он, так как всех других батюшек я знала в лицо. А этого видела впервые. И сразу мне бросилась в глаза неухоженность этого мужчины. Он был примерно мой ровесник, но худоват, бледноват, и еще ему портила внешность невзрачная реденькая бороденка. Но тут удивляться нечему. Мало кто из мужчин без жен имеет холеный вид. И второе, что мне бросилось в глаза, это его огромные, наверное, 47 размера, резиновые сапоги. Грязные-прегрязные. В чистом Владимире негде было так испачкать обувь. Грязь была явно застарелая.