Странный ребенок.
Я помню своих в пять лет, и они вели себя иначе.
Она неожиданно наклоняется к моим туфлям и ставит их рядом со своими ботиночками на одной линии.
— Вот так.
Распрямляется, и мы несколько секунд смотрит друг другу в глаза. Трет нос и отводит взгляд.
На комоде вибрирует телефон, и я вздрагиваю.
Самый лучший муж: Давай только без глупостей. Я скоро буду.
Я торопливо печатаю: “Значит это и правда твоя дочь”.
Аня тяжело вздыхает.
Я выключаю телефон и шагаю в сторону гостевой уборной:
— Идем руки помоем.
В стрессовых ситуациях меня никогда не кроет дикими эмоциями, слезами или паникой.
Потом нагонит. Я это знаю.
— Ладно… — молчит пару секунд и шепчет. — А еще я писять хочу…
Закусываю губы и киваю.
Как же так вышло?
Я должна сейчас не спеша идти прогулочным шагом на маникюр, наслаждаться первыми холодами и слушать музыку со стаканчиком горячего кофе в руках.
На автомате подхватываю низкую скамеечку, что стоит у унитаза, ставлю перед раковиной и поднимаю на нее Аню.
Закатываю ее рукава.
Включаю воду, проверяю на температуру и сую в ее ладошки мыло.
А затем шокировано отступаю от нее к двери уборной.
Я также поступала со своими детьми, когда они были маленькими. И я все действия повторила неосознанно и с чужой девочкой.
— Что? — Аня смотрит на меня через отражение зеркала и намыливает руки.
Роняет мыло, ойкает и сосредоточенно ловит его в раковине.
Из прихожей доносится звук настойчивой вибрации, а меня накрывает волна слабости и жара. От макушки до пят.
Но не того жара, что просыпается от поцелуев и неги в мужских объятиях.
Этот жар приходит вместе с паникой.
Вибрация замолкает и вновь нарастает.
Аня хватает мыло, возвращает в мыльницу и ополаскивает ладони. Потом тянется к крану и закрывает воду.
Неуклюже срывает полотенце с крючка на стене и вытирает руки.
Смотрит на крючок, на полотенце и вздыхает, понимая, что у нее не получится повесить обратно.
Она складывает полотенце и кладет на бортик раковины.
Подозрительная аккуратность. Будто выученная наказаниями и ремнем.
Аня соскакивает со скамейки, и выхожу из уборной:
— Идем.
— Я вам не нравлюсь?
Оглядываюсь. Заправляет волосы за ухо и моргает.
— Дело не в этом.
— А в чем? — хмурится.
— У взрослых свои причуды, которые детям не понять. Идем.
— Я хочу встать взрослой, — Следует за мной.